"Владислав Шурыгин. Письма мертвого капитана " - читать интересную книгу автора

Москве? Ответ его огорошил. Старшина, пожилой прапорщик армянин "успокоил",
сказав, что такой доброй форме года два сносу не будет, а, учитывая, что в
командировку лейтенант прилетел максимум месяца на четыре, то и вообще,
вернется домой "как в новом"...
Эта собственная "новость" была главным мучителем Кудрявцева. Ему
хотелось чувствовать себя зрелым и опытным, снисходительным и сильным. Ему
хотелось, что бы "ржавая" пехота встречала его тем же почтительным
уважением, которым она встречала и провожала хмурых "спецназеров" "грушной"
бригады. Поэтому он не любил, когда его называли по званию. Обращение
"товарищ лейтенант" только подчеркивало его неопытность и наивность. Куда
значительнее и лучше звучало обращение по фамилии.
Для повышения собственной "боевитости" он даже выменял у одного,
возвращающегося домой, десантного капитана его старый "разгрузник". Запавший
на новенький японский плейер, капитан, наверное, посчитал Кудрявцева полным
идиотом, когда тот предложил ему махнуть плейер на старый, затертый,
латанный разгрузочный жилет. Но Олегу было все равно, что подумает о нем
капитан.
Зато он стал обладателем настоящего боевого "разгрузника", в нагрузку к
которому, расчувствовавшийся десантник, отдал еще и пару "лимонок", которые
Кудрявцев тут же запихнул в соответствующие кармашки.
И теперь, отъезжая куда-нибудь с Ханкалы, он всегда надевал этот
"разгрузник", лихо рассовывал по карманам гранаты, втыкал в нагрудную кобуру
свой штатный "пээм", и к своему удовольствию, нет-нет, но ловил на себе
изучающие взгляды незнакомых с ним спутников, которые явно пытались
определить кто перед ними - неопытный салага или понюхавший пороху боец.

Кудрявцев был прикомандирован к разведуправлению группировки. Но,
несмотря, на месяц, проведенный здесь, он почти нигде еще не был. Только
пару раз он с начальником разведки выезжал в Грозный и один раз в Гудермес,
куда сопровождал какую-то международную "гуманитарную миссию", после чего
почти полвечера писал рапорт о поездке. Англичане и шведы были явно
разведчиками. Их короткие реплики, многозначительные взгляды и
"профессиональная" слаженность сразу бросились ему в глаза. И, старательно
изображая обычного переводчика с чеченского на английский, Олег напряженно
вслушивался в разговоры "гуманитариев", стараясь не пропустить ни слова.
По возвращению его буквально "распирало" от ощущения важности и
исключительности того, что он смог "расшифровать" иностранцев. Но реакция
командиров на его десятистраничный рапорт была на удивление безразличной.
Рапорт просто подшили в одну из папок. Уже потом, его сосед по "кунгу"
капитан переводчик из управления международных контактов, зевая, пояснил,
что принадлежность "гуманитариев" к разведке ни у кого сомнений и не
вызывала.
- ...По ним даже шифротелеграмма пришла. Здесь вообще обычных делегаций
не бывает. Думаешь, очень нужна Западу эта сраная Чечня? Щаз! Им надо, что
бы мы здесь сидели в дерьме по самые уши. И сидели как можно дольше. Потому
только разведка сюда и лезет. Привыкай, старичок! В этом дерьме, только
такие же как мы скарабеи роются...

...По диплому Олег был "перс". Языки с детства давались ему на
удивление легко. С семи лет он свободно говорил по-немецки, изучив его за