"Александр и Энн Шульгины. Tihkal" - читать интересную книгу автора

препаратов, может быть, просто подводил итог своим записям. В любом случае, от
меня тут ничего не зависело.
Мы поднялись на мансарду, которую я называю моей "волшебной кладовой".
"Есть ли здесь запрещенные препараты?" - спросил Фоска, показывая на пыльные
полки с бесчисленными колбами и банками. Я вспомнил, какой из бутылок был
хлоралгидрат, и предъявил ее. "Откуда бутылка"? - заинтересовался Фоска. "Не
помню" - ответил я, - "скорее всего с какого-нибудь склада. На этикетке большое
С и сверху IV, так что, наверное, он кошерный."
- Где квитанция о покупке?
- Нет никакой квитанции. Понимаете, в последнее время химические
лаборатории подверглись атаке со стороны экологических организаций, и им проще
выкинуть все ненужные химикаты, чем хранить их. Поэтому они отдают мне то, что
может понадобиться мне в работе.
Мы вышли на улицу, к двум другим агентам.
- Сколько лет вы живете в этом доме?
- Всю жизнь, с тех пор, как мои родители купили его в 1936 или 1937 году.
- Вы участвовали в строительстве дома?
- Совсем немного помогал родителям, но потом меня забрали в армию - во
время войны я служил во флоте...
Про себя я подумал, что вряд ли теперь они смогут предположить, что дом
построен на деньги от торговли наркотиками. Да и мой старый добрый американский
патриотизм они должны оценить. Но потом я вспомнил, что передо мной лишь
пешка-исполнитель, и я даже не знаю, кто на самом деле стоит за всей этой
историей, хотя я уже начал кое о чем догадываться. Когда инспектор сказал:
"Поймите, доктор, я простой солдат и сам ничего не решаю,"- я хотел было
спросить, кто же его прислал - хотя и не был уверен, что смогу настоять, если он
попытается уйти от ответа. Но в конце концов я так и не собрался с духом, а он
сам, как вы понимаете, не очень-то стремился распространяться на эту тему.
Мы вернулись в дом, и там, в гостиной, разгорелся еще один спор. Агент
Фоска уселся за овальным столиком, положив перед собой блокнот, и попросил меня
показать ему документацию на покупку химических реактивов - это стандартная
часть любой проверки - а также задал мне несколько вопросов по поводу хранения
лабораторных образцов. Вместо того, чтобы показывать ему, где я их храню, я
решил просто принести их в гостиную - он не возражал.
Я поставил на стол два ящика с пробирками и вручил агенту прилагающееся
описание. Фоска попросил фотокопии документов, и Венди сразу же их сделала.
Копии квитанций на покупку химикатов? Пожалуйста.
Мы проследовали в кабинет.
- Как используется эта комната?
- Это мой кабинет.
Я втайне надеялся, что Фоска обратит внимание на грамоты на стене, выданные
мне DEA за оказанные услуги или что-то вроде того. Я отдал много сил
распространению научной информации по психоделикам, в том числе среди
полицейских и химиков государственных агентств; в числе прочих, например, я
консультировал персонал лаборатории DEA в Сан-Франциско.
Фоска молча просмотрел грамоты и вернулся к своему дежурному вопросу:
- Есть ли в этой комнате запрещенные вещества?
- Честно говоря, не знаю - отвечал я. Дело в том, что я не разбирал кабинет
уже полгода, и поэтому вокруг в беспорядке валялись книги, журналы, письма, в
том числе с образцами для анализов.