"Антон Шутов. Пятеро [из личных дневниковых заметок и очерков]" - читать интересную книгу автора

черники, недоверчиво поглядывая на друга.
И было нас тогда пятеро. Hикого лишнего. Совершенно
разные, словно гербарий наспех надёрганный из разных
букетов. Hо вместе.
Забываясь днями раньше в бесшабашном весёлом
праздновании дня рождения, где компания была раза в три
побольше, а следовательно поскучнее, - сейчас мы просто
прислушивались к друг к другу, немного походя на
гурманов общества или эстетов, ищущих изысканности. И
хоть совсем рядом с нами подсвечивали край безоблачного
неба бесчисленные огни города, всё равно казалось, будто
вот оно настоящее уединение: совершенно пустой дачный
посёлок, гитара, немного алкоголя и друзья.
Вечер ещё долго кружился над тихим лесом, опутывал
сумерками, дразнил тонкими сиреневыми звездами, прежде
чем устало сдался и привёл ночь.
Еле слышно журачала видеокассета, алым пятнышком
плавал огонёк видеокамеры, раздавался тихий смех,
переходящий в неистовый хохот, звучали струны гитары.
Огонь в камине рвал сотнями крыльев темноту, звенела над
углями решетка, когда с неё собирали урожай
подрумянившихся сосисок. Пару пустых бутылок к тому
времени мы уже отставили на дальний край стола, и доброе
время стремительно закружилось.
Hа ступеньках под тёмно-зелёным облаком резных
виноградных листьев невозможно было сидеть, потому что
от нахлынувшей истомы, каминного тепла, которое
погружало в вату неги, хотелось вскочить и рвануться
куда-то, неразбирая дороги, лишь бы впереди было
счастье, приключения и что-то ещё, несущее в себе
неугасающую надежду. И хотелось, чтобы всё это было
именно сейчас, в эту минуту, когда в густой
фиолетово-чёрной мгле на небе дрожат серебрянные
созвездия, настолько отчётливые, какими они могут быть
именно в конце августа.
Камера послушно отмотала положеное количество
плёнки, аккумуляторы разрядились, а электричества в
округе не было. Поэтому аппаратуру бережно отправили
отдыхать в сумку вместе с отснятым материалом.
Мы выбрались вместе с гитарой на веранду. Тяжёлая
лоза укрывала веранду от света, сгущая тени до черноты.
Зажгли свечу, принесли на воздух вино. Допевали одну
песню, прикидывали репертуар, переключались на следующую
и казалось нам, будто бы теперь время наоборот гаркнуло
свой ход, наткнувшись на преграду осознанного блаженства
и сейчас только мягко амортизирует.
Среди листьев лозы изредка блестели звёздные точки.
Ромка заорал, потому что первым увидел небесную
пятёрку. Все повскакивали, кто-то выпрыгнул со ступенек
прямо в прохладу ночи, кто-то перевесился через перила