"Есико Сибаки. Могила Ван Гога (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

полное выздоровление, я ни в коем случае не стал бы нарушать
Ваш покой. Однако ему поставили роковой диагноз - рак легких,
и, когда его выпишут, мы не сможем обеспечить ему место, где бы
он мог лечиться и получать надлежащий медицинский уход.
Разумеется, ему не сказали правды, и он нетерпеливо ждет, когда
он выйдет из больницы и снова начнет работать. На Европу же
надвигается суровая зима. Мы, его друзья, обсудив положение,
пришли к выводу, что, может быть, ему лучше будет продолжить
лечение в Японии. Пока еще мы ни о чем его не извещали, и -
надеюсь, что Вы меня понимаете, - прежде всего хотели бы узнать
Ваши намерения, а также мнение Вашей досточтимой семьи..."

Прочитав письмо, Масако сразу задумалась о том, как к этому отнесется
Нобуо. Семь лет назад, когда Ябуки внезапно объявил, что оставляет работу в
Университете Искусств и немедленно едет во Францию, Нобуо, тогда
пятнадцатилетний, как раз собирался сдавать экзамены в среднюю школу второй
ступени В молодости Ябуки два года обучался живописи в Париже. С тех пор и
карьера, и судьба его складывались благополучно: адъюнкт в университете, он
должен был вскоре получить звание профессора. А теперь вдруг он, словно
одержимый, не думая о последствиях, хочет бросить работу и лететь неведомо
куда. Масако не могла взять в толк этого сумасбродства, да и сыну предстояли
экзамены. Она настаивала на том, чтобы подождать два года, ну хотя бы год,
но Ябуки не только не внял ей - он явно стремился покинуть жену и сына.
- Я знаю, чего я стою. Но с живописью у меня теперь не выходит. Если
ничто не переменится, скоро я вообще не смогу писать. Если же я снова
вернусь туда, к своей исходной точке, я, может быть, начну работать
по-настоящему. Мне нужна свобода. И я хочу, чтобы и ты существовала отдельно
от меня и считала себя свободной. Думаю, что Нобуо когда-нибудь все это
поймет. - Ябуки без конца повторял одно и то же.
Получив расчет, он тут же вылетел в Париж. Когда она опомнилась, все
бури уже миновали, они с сыном остались одни. Нобуо возненавидел отца.
Осыпая упреками человека, пренебрегшего своим долгом перед близкими, он
также возмущался и эгоизмом, свойственным профессии художника. Само слово
"искусство" вызывало в нем отвращение. Немногого же стоит это искусство,
если можно взять и начать все сначала.
Так начались мытарства матери и сына. Масако на дому занималась кройкой
одежды в европейском стиле и как-то сводила концы с концами; через три года
придумала оригинальное платье с аппликациями. Затем занялась изготовлением
корсажей с искусственными цветами на груди и букетов для невест. И вот
теперь, когда минули эти семь лет, она уже была преподавателем в школе
искусства цветов.
Если бы известие о болезни Ябуки пришло год назад, Нобуо попросту
разорвал бы письмо, не придав ему никакого значения. Это был мужественный
юноша, умевший подавлять тяжелые чувства. Масако не вычеркивала Ябуки из
книги посемейной записи - и потому, что опасалась, как бы это не повредило
сыну при поступлении на службу, да и в глубине души, пожалуй, она все еще
ждала возвращения мужа. Нобуо закончил университет и поступил на службу.
Масако знала, что еще со студенческих времен у него были подружки. Теперь он
встречался раз в неделю с одной из них, работавшей в университетской
библиотеке. Он с напряжением ждал конца недели, бывал то по-мужски сдержан,