"Алекс Сидоров. Люфтваффельники" - читать интересную книгу автора

веник. Но сейчас, куда деваться, статус его заоблачно высок. Он, мать его,
господа, не много ни мало - офицерье. И не дай Бог, будет нашим командиром
взвода. Вот намучаемся, пока этот служака в оловянных солдатиков не
наиграется, пока его дурная спесь не слетит. Вот же повезет кому-то. Мама не
горюй! Держись ребята!
Баранов вышел из строя, углубился в спальное помещение и начал собирать
свои вещи, украдкой глотая слезы. Жаль, конечно. Неплохой парнишка, из
глубинки, и не его вина, что в сельской школе, таблицу умножения не успели
выучить к десятому классу. То уборочная, то посевная, то очередная
продовольственная программа нашей заботливой партии. Учиться в принципе то,
и некогда. Так и зависли где-то на 8x8=64. А про дискриминант квадратного
уравнения, Баранов только на экзамене в первый раз услышал.
А лейтенантик разошелся не на шутку, хоть грязный носок в рот ему
пихай. Моя б воля, так до самых гландов! Чтоб не пикнул. Но офицерику про
наши заветные желания было не ведомо, и он самозабвенно продолжил.
Вдохновение - страшная сила. Не иначе, Пегас лягнул копытом, пониже спины.
- Таких как ты Баранов, ждут колхозы. Ну, ничего, годик покрутишь
коровам хвосты, и в армию. Но не офицером, нет. А солдатом. Стране нужны
солдаты! А то, что же будет, если все офицерами то станут?! Это же ужас
какой-то! А командовать то кем?! А, Баранов?! А после армии, ты опять в
колхоз. К своим баранам! ХА-ХА! А эти орлы! Ну те, которые поступят там,
окончат, наверное. Эти точно будут офицерами. Да! Точно! Это я тебе говорю!
Да, авторитетно заявляю!!! Красой и гордостью нашей армии. Ну, прямо как я!
Они станут не просто офицерами, а офицерами доблестных Военно-воздушных сил!
Люфтваффе! Так звучит это по-немецки! ВВС значит. Чувствуешь, какая мощь в
этом слове. ЛЮФТ! ВАФЬ! ФЕ! Какая экспрессия! (очевидно "люфтваффе" - это
было единственное слово из курса немецкого языка военного училища, что
отложилось в гениальной голове данного полиглота).
Клянусь, чем хотите, но что такое "экспрессия", для того филолога, до
сих пор является самой страшной военной тайной. Но слово то, само слово,
красивое. Не правда ли?! А звучит то как?! Не слово, а музыка! ЭКСПРЕССИЯ!!!
- Они еще тобой покомандуют Баранов. Покомандуют! Ты еще здесь? Ну,
все. Прощай!
Баранов, собрав свои нехитрые пожитки и со старинным бесформенным
чемоданом в руке, у которого были ободраны уголки, скрылся за входной дверью
казармы.
- Вихрев! Три! Голубев! Пять! Ни фига себе! Орел, а не Голубев! Где
Голубев? Ты, Голубев?! Фамилию менять надо, Голубев! Ты же орел, математику,
и на пять! Ну, череп, ну гений, ЭВМ! Ну, прям Софья Ковалевская! Я и то,
только на три в свое время сдал и то со шпорой.
Лейтенант мечтательно закатил глазки, вспоминая дела давно минувших
лет. И так, бесконечно долго, с комментариями этого "форменного идиота" или
"идиота в форме" (от перемены мест слагаемых, как известно результат не
меняется), которого, никто, нигде, никогда не только не слушал, но и вообще
не воспринимал всерьез, и нашедшего в нашем лице достойных, покорных и
молчаливых слушателей, продолжалась моральная пытка.
В зависимости от озвученных результатов, кто-то, не сдержав эмоций,
всхлипывал и уходил собирать свои вещи, кто-то молча сжимал кулаки на удачу,
кто-то закатывал глаза и счастливо улыбался. Оставшиеся, затаив дыхание, с
тревогой и волнением, ждали оглашения итогов своих экзаменационных