"Андрей Сидоренко. Заяабари (походный роман)" - читать интересную книгу автора

перспективе существовала независимо от раскраски природы. Она приводила все
мои чувства в страшное смятение, будто стою на краю пропасти неизвестной
глубины.
Домой вернулся в полной уверенности, что завтра точно удастся
отправиться в путь.
Я привык жить в Валериной избе, привык к Надежде Перфильевне и к внучке
Вике. Казалось, что живу здесь очень долго, чуть ли не всю жизнь. Испытывать
подобные чувства страннику, наверное, не стоит: все-таки это привязанность,
а тем более привязанность к месту.
Вспомнил фильм, который посмотрел по телевизору не так давно. Фильм
рассказывал о канадском коренном жителе-индейце, который живет на берегу
моря вместе со своей большой семьей. Детей у него тьма. Кормятся они в
основном мидиями, которых добывают тут же, неподалеку от жилища. Внимание
зрителей режиссер и оператор старались обратить на то, как тяжко жить
аборигенам и добывать пищу своим трудом в холодной воде северного моря. С
отцом семейства составили беседу в виде интервью. Говорили о том о сем, и
как бы между прочим спросили, чего бы он хотел больше всего. Я приуныл глядя
на экран в надежде услышать какую-нибудь ерунду. Но индеец сказал, что самая
заветная мечта у него в жизни - это идти вперед и не останавливаться на
одном месте дольше, чем на один день. Ответил он не совсем точно на
поставленный вопрос, потому что спрашивали его о желании, а он рассказал о
мечте. Это очень разные вещи. Мечта порождает новый путь, а желания - только
страдания и напасти. Какой индеец душевный человек!
Настало утро. Как всегда, позавтракал с Надеждой Перфильевной и внучкой
Викой. Чем-то теплым и душевным тянуло от доброй бабушки, словно к корове
щекой прислонился и ощутил бесконечность теплоты большого организма. Она
решила пойти меня проводить, может быть, просто из любопытства, или просто
так, но думаю, что она хотела пожелать мне удачи.
Вышел из избы наружу и увидел умытую утром, выспавшуюся за ночь
природу. Краски небес изменились с мрачных на радостные; лес, уставший от
холодов и черных туч, весело шумел, деревья махали ветками, помогая ветру
дуть. Я сразу забыл ненастье прошлых пяти дней и начал мыслить категориями
лета и солнечного дня.
В условленное время Дима и Сережа не пришли, и я начал перетаскивать
лодку к воде самостоятельно, но вскоре ребята появились и помогли перенести
оставшиеся вещи на маленький пляжик, образованный галечным наносом речки
Крестовки. Откуда ни возьмись - Валера Горшков с приятелем.
Я начал оборудовать лодку. Надо было поставить и закрепить на нее
каркас, растянуть мачту, уложить парус и сделать еще много всяких мелочей,
на что ушло примерно два часа.
Во время возни ничего вокруг себя не замечал - внимание было полностью
занято неотложными и важными мелочами: то полчаса искал на берегу кусок
подходящей проволоки, то распаковывал вещи и искал фотоаппарат и т.д. Я
пребывал в состоянии заботы и предстартовой суеты, толком не осознавая,
зачем это все надо, пока наконец не переделал все необходимое. И в тот же
миг мир как представление начал меняться и очень существенно. Я увидел лодку
как большое существо, которое я сам произвел на свет божий. Это было мое
творение, и я любил его. Лодка стояла на мелководье, слегка покачиваясь на
волне и потираясь брюхом о байкальское дно, - ласково и нежно. Я - папа
Карло, а лодочка моя - Буратино. Она воплотилась из идеи в душевный предмет,