"Андрей Сидоренко. Заяабари (походный роман)" - читать интересную книгу автора

быть, это были и не туристы вовсе, а так просто - люди непонятного
назначения.
Несколько обнаженных женских тел лежали на песке. Я старался плыть
потихоньку, чтобы не спугнуть дам, но все-таки спугнул . Они встрепенулись и
начали смотреть в мою сторону, как Ассоль на горизонт. Я подплыл поближе, и
дамы, разглядев меня, нечесаного и небритого, перестали глядеть на горизонт
как Ассоль, а стали смотреть на меня, как на неопознанный инопланетный
объект. По какой-то причине дамы не разговаривали, и на мое приветствие
ответили неопределенными вялыми движениями тел, после чего упали на пляж
загорать дальше.
"Странные женщины , - подумал я, - не байкальское какое-то у них
поведение. Видимо, их привезли откуда-то издалека и забыли вернуть на
место."
Бухта Песчаная - местечко на редкость прелестное и даже слишком: не в
меру оно уютное и, по-моему, вовсе не байкальское. Образовалось оно,
наверное, от какого-то неизвестного чуда, вроде Тунгусского метеорита, или
как-нибудь еще, не совсем обычно.
Песчаная - сказка, если не обращать внимания на творения рук
человеческих в виде затрапезных строений, созданных без спроса у
архитектора. Строения предназначались для отдыха трудящихся, которых
почему-то не видно, несмотря на то, что был июль. Видны только не похожие на
отдыхающих люди, которые слоняются по берегу непонятно зачем. Среди
слоняющихся половина состояла из молодцов с бритыми затылками, большими
животами и автоматами. Зачем все это здесь?
От пристани протянул еще метров сто и поравнялся с избой, отдельно
стоявшей на самом берегу. Изба представляла из себя душевный предмет, она
существовала совершенно отдельно и независимо от архитектурного
недоразумения в виде базы отдыха, расположенной рядом. Около избы женщина
занималась по хозяйству чем-то нехитрым. На самом берегу сидел мужчина и
неспешно починял рыбацкие причиндалы. На вид ему было лет 40-45. Из-за
широкого костяка и крепкого природного телосложения выглядел он мощно и
добротно. Густая шевелюра и борода умеренной длины только усиливали
впечатление. Жизнь мужчины представлялась мне могучим и спокойным потоком,
уносящимся вперед, к заранее и хорошо известной цели.
Я не такой человек, и все у меня не так, как у него: и по земле хожу не
так основательно, и думаю не так постепенно и правильно, поэтому отношусь к
таким людям с большим уважением , как к космонавтам, в числе которых мне
никогда не быть.
Разговор с местным населением обычно начинается с того, как это я
додумался путешествовать по Байкалу в одиночку. Разные люди реагируют
по-разному, но все, как правило, недоумевают. Жители Байкала очень хорошо
знают свое море и куда более моего представляют, что меня подстерегает.
Поэтому в их взглядах часто вижу печаль.
Я не гордый человек, но поводов возгордиться у меня было предостаточно.
Мой вид и то, что я один, все-таки заставляли уважать меня сходу.
Как выяснилось, я не совсем представлял, что меня подстерегает впереди.
Места, которые простираются дальше на север - самые гиблые. Там ждут
громадные прижимы и стережет страшный ветер-горняк, который достигает здесь
чудовищной силы. Налетает он совершенно неожиданно. Рассказали несколько
историй, как людей на лодке уносило в море, а дальше - крутая волна и