"Александр Силаев. Недомут " - читать интересную книгу автора

- Я назвал твой статус. И здесь, и в мире. Потому что пидар для тебя
слишком уважительно, при негативной оценке пидар - это нечто хотя бы ми-
нимально серьезное. Ты несерьезен, так себе - пидаренок-гетеросексуал...
Шедший впереди толкнул большую деревянную дверь, это надо же - дере-
вянную! Ручка - металлическая! По крайней мере, на вид она была металли-
ческой, дотронуться до нее Смурнову не пришлось. Комната за большой
дверью казалась тесной.
- Подождешь здесь, - объяснил начальник конвоя. - Наверное, долго. Но
тебе время не повредит, ты всю жизнь скулил на его недостаток. Ты вообще
часто скулил, куда чаще, чем полагается..
- А сколько ждать?
- Не знаю, - улыбнулся ясный профиль. - Как там решат. Может быть,
час. Или год. Обычно два-три дня...
- Хорошо, - согласился Смурнов.
Все захохотали, кроме Смурнова. Смеялись звонко, заливисто, от души.
- Если б ты сказал, что это плохо, я двинул бы тебе в челюсть, -
признался начальник.
- А я бы его обнял, - задумчиво сказал ясный профиль.
- А я бы расцеловал, - сказал третий.
- А я бы угондонил ему сапогом в живот, - сказал четвертый.
Дверь захлопнулась. Люди ушли. Если, конечно, это были люди, а не
другие создания.
Комната имела четыре угла, она выглядела не треугольной, не пятиу-
гольной и даже почему-то не круглой; бывают ведь и круглые комнаты, а уж
сколько в мире семиугольных комнат, и восьмиугольных, а в особенности
имеющих форму трапеции! Но нет, комната очутилась нормальной. Стену нап-
ротив двери украшало окно, закрытое как положено, но совершенно без ре-
шеток - залетай, кто хочешь: хоть сокол ясный, хоть голубь мирный, хоть
ворон черный, хоть ворона, хоть воробей, хоть орел, хоть решка, хоть
Карлсон, который, как известно, живет на крыше. Хоть бегемот. Бывает же
всякое - открываешь спросоня глаз, а у тебя на балконе пасется бегемот,
щиплет себе герань, урчит, похрюкивает, причмокивает, а тебе страшно, с
непривычки-то особенно, не видал ты раньше бегемота, дикий зверь все-та-
ки, нерусский, ненашенский, не знал таких, а тем более на своем балконе,
да и балкона не знал раньше, отродясь не водилось у тебя балкона, а тут
раз - и балкон тебе, и африканский зверь, и зачем глаз открыл? Спал бы
лучше, любил во сне Дашу из десятого "Г", Машу с третьего курса, Наташу
из своего отдела, подругу брата, жену друга, девушку из троллейбуса,
Клаву Шиффер из шестой квартиры, Клеопатру из коммерческого ларька, це-
ловал бы их мокро в губы, гладил волосы, шептал нежности, раздевал и не
мог сдержаться - все во сне, разумеется, какая Даша или Маша наяву такое
позволит? А тут тебе бегемот. Большой и неэротичный. К тому же нерусс-
кий. Щиплет герань, урчит, причмокивает и почти на тебя не смотрит.
Комнату занимали добрая деревянная кровать и объемное пухлое кресло,
и простяцкий стул. Вот такая исконняя обстановка, ничуть не тюремная, а
вполне свою, комнатно-домашняя. У кровати раскинул ноги забавный ма-
ленький столик, а в стене виднелись шкаф, два зеркала, еще одна дверь.
За ней висело третье зеркало, змеился душ и высился унитаз. Это так гу-
манно, подумал Смурнов, он ведь и не надеялся. На столике покоились руч-
ка и блокнот, видимо, для заметок, для покаяний, для углубленых размыш-