"Александр Силецкий. Цветочная чума" - читать интересную книгу автора

пришедшая извне, со стороны нетронутой равнины, сначала поразила их и уж
затем начала продвигаться внутрь Станции. А может, все произошло иначе,
другая была причина - теперь-то не суть важно, какая... Слишком поздно
спохватились. Хотя по-другому быть и не могло. Никто не ждал. И
подозревать поэтому не смел. Все так внезапно изменилось...
Рисковать не имело смысла. Боярский отвечал за судьбу всей экспедиции.
Благородная, но до чего же тяжкая ноша руководителя!.. Ведь он понимал,
что всякое может случиться. И был внутренне к этому готов. Еще там, на
Земле...
- До особого распоряжения все работы приказываю прекратить! - после
минутного колебания решился он. - Экипажу укрыться в звездолете! Со
Станции ничего с собой не брать! И - строжайше соблюдать дисциплину!
А сам с неожиданной болью подумал: когда я еще дам это особое
распоряжение?.. И дам ли его вообще? Какие-то жалкие, никчемные цветочки,
перед которыми мы, люди, пасуем - так бездарно, сразу, безнадежно!.. И вся
наша вековечная сила, вся наша мощь оборачивается прахом, именно прахом.
Венец природы просчитался. В чем?


Двумя часами позже из лаборатории поступили результаты экспертизы.
Точно определить, что это такое, не смогли. Местный вирус? Нет.
Микробы, занесенные с Земли? Никаких следов. Планета абсолютно мертва,
подтвердила экспертиза. Но и людей винить нельзя. Тут что-то другое,
неуловимое, непонятное... Заразная болезнь? И да, и нет. Да, потому что
факты налицо. Нет, потому что переносчика болезни в принципе не
существует. Ясно пока лишь одно: цветы каким-то образом перерабатывают
металл и пластики, образуя из них питательную для себя среду. Словно в
самом материале заключены споры этих удивительных растений... Хотя по
своей структуре от земных они не отличаются. Вот только эта их невероятная
способность...
Боярский глядел в иллюминатор на опустевшую, заброшенную Станцию.
Яркий, до неправдоподобия живой островок среди мертвого мира. Цветы
буйствовали всюду. Лишь останки отдельных строений, как части обглоданных
скелетов, еще торчали, нелепо возвышаясь над синей, волнующейся на ветру
поверхностью. Все остальное цветы перемололи, сожрали, превратили в труху.
Пройдет еще полдня, от силы день, подумал Боярский, и от Станции не
останется вообще никаких следов. Будто нас тут и не было никогда. Впрочем,
цветы, наверное, сохранятся? И тогда, может, с них-то и начнется великая
цепь живого, которого недоставало этой планете. И это живое породит в
итоге разум... Цветочный разум. Из цветочной чумы... Чушь собачья! Ничего
не будет. Цветы погибнут, и все вернется на круги своя. Им попросту нечем
будет питаться. А вдруг?.. У Боярского нехорошо захолонуло сердце.
- Так, - резко повернулся он к собравшимся на верхней палубе членам
экипажа. - Ситуация крайне запутанная, необходимо ее обсудить. Мне
кажется, дальнейшее пребывание здесь не только теряет смысл, но и просто
опасно. Вы видите, бороться с цветами невозможно. У кого какие
предложения?
- А если все-таки попробовать найти противоядие? - выступил вперед
инженер Мвонги. - В конце концов специалистов на борту хватает. И если
объединить усилия...