"Александр Силецкий. Необходимое условие" - читать интересную книгу автора

- Как это?
- Вот так. Зимой я Дед Мороз, ну, а в остальное время действительно
кое-что изобретаю...
- А почему же тогда мама умерла? - Глаза второго заблестели. - Почему?
Если вы такой сильный и добрый...
Чтобы хоть как-то выкрутиться, пришлось врать напропалую.
- Видите ли, - начал Клевцов, будто говорил о вещах, очевидных для
всех, - сегодня какое число? - Он встал, с усилием распрямляя замерзшие
ноги, и мельком глянул на численник над кроватью. - Сегодня тридцать первое
декабря. Значит, завтра - Новый год. И у меня хлопот сейчас - вы не
представляете! Надо ведь облететь весь город, побывать в каждой квартире,
посмотреть, все ли готово к празднику. А к вам я собирался зайти сегодня
утром, да вот... - Он горестно развел руками. - Если бы я пришел ночью, все,
конечно, было бы иначе... Было бы просто замечательно! Но... понимаете, хоть
я и Дед Мороз, всего, к сожалению, учесть не могу. Я не такой сильный... Вот
если бы я был волшебником круглый год!..
Дети слушали очень внимательно. Кажется, они начинали верить.
- А маму оживить можете? - внезапно подал голос третий.
- Нет, мой милый. Это, увы, не по моей части.
Все трое понурились.
- Ну так что? Остаетесь?
Дети нерешительно переминались с ноги на ногу, пряча глаза.
- Значит, остаетесь, - облегченно вздохнул Клевцов. - Располагайтесь
где хотите. Только, чур, пока тихо - мне нужно немного поработать. А
потом...
Что потом? С какой радостью он сказал бы, что непременно отведет их в
столовую, где они наедятся до отвала, или сбегает в ближайший магазин,
притащит кучу всякой снеди и будет, весело гремя кастрюлями и сковородками,
колдовать на кухне, а в печи загудит оранжевое пламя, и всем станет уютно и
тепло...
Что - потом?
Внезапно ему сделалось нехорошо.
Как-то гадко, тонюсенько запел воздух, наполнявший комнату, стены
покачнулись, уплывая в фиолетовую мглу...
Точно сквозь толстые подушки, которые неведомо кто заботливо приложил к
его ушам, он едва расслышал:
- Дядя Слава, дядя Слава, не умирайте!
"Я ничего. Я сейчас..." - хотел ответить он.
И не сумел.
Еще одна подушка, душная, горячая, упала ему на лицо...

Вокруг был бестелесный мир. Все клубилось, разноцветьем истекая в
бесконечность.
Ни верха, ни низа - Клевцов словно висел в пустоте, сделавшись центром
этого беззвучного хаоса. Без перехода, в один миг...
Он неожиданно обнаружил, что бодр и совсем здоров; более того, ему
тепло, по-настоящему тепло, и не осталось и следа от чувства голода...
"Я что, умираю? - с ужасом подумал Клевцов. - Неужто, когда смерть,
становится вот так - тепло и сытно?! Или я просто брежу?"
- Философ Клевцов? - раздался резкий, стеклянно-звонкий Голос.