"Роберт Силверберг. Оседланные" - читать интересную книгу автора

Я ведь уже ближе к среднему возрасту - тонус восстанавлива-
ется трудно.
Двадцать раз касаюсь пола, ноги прямые.
Делаю махи ногами.
Тело отзывается, как бы над ним до этого ни измывались.
Первый светлый миг в моем пробуждении: как все внутри ожива-
ет. Свежий воздух - вот что мне нужно теперь. Быстро одева-
юсь и выхожу. Звонить на службу нет нужды. Там знают, что с
полудня во вторник я был под Наездником; но что в пятницу на
рассвете Наездник отбыл, им знать необязательно. Пусть у ме-
ня будет выходной. Пройдусь по городским улицам, разомну ко-
нечности. Я вхожу в лифт. До земли пятьдесят этажей.
Надо мной небоскребы Нью-Йорка.
По улице течет река машин. Неизвестно, в какой момент
оседлают водителя ближайшей машины, а когда Наездник садит-
ся, на секунду нарушается координация движения. Так мы поте-
ряли много жизней на улицах и скоростных шоссе - но ни одно-
го Наездника.
Иду без всякой цели. Пересекаю Четырнадцатую стрит,
слышу мощный рокот электрических двигателей. Вижу юношу,
пляшущего на мостовой, и понимаю - он оседлан. На углу Пятой
и Двадцать второй мне попадается цветущий толстяк - галстук
набок, сегодняшняя "Уоллстрит джорнэл" свешивается из карма-
на пальто. Он хихикает. Он высовывает язык. Оседлан. Осед-
лан. Я обхожу его. Быстро дохожу до перехода, по которому
транспорт сворачивает под Тридцать четвертую стрит и Куинз и
секунду медлю, видя двух девочек на самой бровке пешеходной
дорожки. Одна - негритянка, глаза выкачены от ужаса. Другая
толкает ее все ближе к ограждению. Оседлана. Но Наездник не
убивает - он просто наслаждается. Негритяночку отпускают, и
она падает, как мешок, и дрожит. Потом вскакивает и убегает.
Другая девочка начинает жевать длинную прядь блестящих во-
лос. Понемногу приходит в себя. Она словно одурманена.
Я отвожу взгляд. Не принято смотреть, как приходит в
себя товарищ по несчастью. Такова мораль оседланных: в эти
мрачные дни у нашего племени появилось много новых обычаев.
Я начинаю идти быстрее.
А куда я так тороплюсь? Уже прошел больше мили. Я слов-
но движусь к некоей цели, будто мой Наездник все еще прячет-
ся в моем черепе, понукая меня. Но я знаю, что это не так.
По крайней мере в этот момент я свободен.
А как в этом убедиться?
"Cogito ergo sum" больше не подходит. Мы продолжаем ду-
мать, даже когда нас оседлают, и продолжаем жить в тихом от-
чаянии, не в силах остановить себя на пути к неизвестно ка-
кой мерзости, неизвестно насколько разрушительной... Я уве-
рен, что могу отличить, когда несу Наездника и когда свобо-
ден. А может быть, и нет. Может быть, мне достался особо дь-
явольский Наездник, который меня вообще не оставляет, а
просто забирается на время куда-то в мозжечок, даря мне ил-