"Доминик Сильвен. Кобра " - читать интересную книгу автора

детали. Ничего.
Он опустил глаза. Она подождала, когда можно будет вновь следить за его
взглядом.
- Это ты его убил, Феликс?
Мимолетный взгляд искоса, судорожные движения губ, но никакого
протеста.
- Ты, Феликс?
- Да нет же. Послушайте, у меня голова раскалывается. Черт возьми! Это
не я. НЕ Я! ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
- Кончай орать.
- Но я уже не знаю, как вам объяснить.
- Так можно говорить часами, и все без толку. Я любил своего отца, о
да, мадам. Я не испытывал к нему зависти, о нет, мадам. Я трахаю мою
подружку по четвергам и пятницам, я напиваюсь время от времени, я иду к отцу
за таблетками, о да, мадам.
Она все продолжала в том же тоне. На ее лице по-прежнему играла
понимающая и вместе с тем чуть насмешливая улыбка. А выражение лица Феликса
совершенно переменилось. В нем появился страх. Феликс наконец проснулся и
осознал, что его подозревают. Он тяжело вздохнул.
- Да, я любил своего отца, очень любил. Но я вообще люблю людей и не
имею ничего против человеческого общества. Я не сволочь и не сумасшедший.
"Я-то тебе верю, - подумала Мартина. - Чтобы убить отца, требуется чуть
больше силенок, чем у тебя, мой мальчик. Я-то верю, но боюсь, что я буду
единственной".
- Хочешь аспирина?
В его взгляде все еще прочитывалось желание защищаться.
- Серьезно, хочешь?
- Я предпочитаю парацетамол. У меня больной желудок.
- Есть только аспирин, - сказала Мартина, выдвигая ящик стола и беря
коробочку с лекарством.
Она протянула Феликсу две таблетки, достала из мусорной корзины
пластиковую кружку и налила в нее воды из бутылки Алекса, стоявшей на полу.
Потом спросила у Феликса, хочет ли он есть, и заказала два бутерброда с
ветчиной.

Сначала они ели, сидя в молчании по обе стороны письменного стола,
потом она поднялась и доела свой бутерброд у окна.
Серебристые волны. Все бегут и бегут. Но скоро река станет спокойнее.
Через несколько недель Сена расправит свою длинную ленту, в которой будет
отражаться серое небо. Зимой волн почти нет. Баржи выглядят совсем темными,
и короткими зимними днями за ними долго не понаблюдаешь. А потом будет
ранняя весна. Снова появятся волны, желтые, и побегут все быстрей. Река
заволнуется, станет выходить из берегов. И нестись, нестись. О, это
симметрия Парижа! Эта четкая граница, прочерченная рекой. А она и ее
коллеги - в центре всего этого, держат руку на пульсе города. Париж, Париж.
Я работаю в криминальной полиции. Набережная Орфевр, тридцать шесть. Капитан
Мартина Левин. Вот она я, здесь. И я здесь останусь, черт возьми! Останусь.
Все это время мобильник Поля Дарка, что лежал теперь на потрепанной
папке Алекса, жил безмолвной жизнью большинства вещей. И вдруг он зазвонил.
Мартина и Феликс переглянулись. Прежде чем нажать на зеленую кнопку, Мартина