"Роберт Силверберг. Талант" - читать интересную книгу автора

Роберт Силверберг

Талант

Перевод Д. Вознякевич


Файл с книжной полки Несененко Алексея
http://www.geocities.com/SoHo/Exhibit/4256/


Эмиль Вилар не расставался с вырезанной из газеты
небольшой рецензией на свой первый и единственный сборник
стихов. Прилетев на новую планету, он достал вырезку и
перечел в десятитысячный раз.
Бумага пожелтела от времени, буквы начали стираться, но
это не имело значения; слова навсегда запечатлелись в его
мозгу.
"Эмиль Вилар понимает мир, как мало кто из поэтов, -
гласила рецензия. - К сожалению, мир никогда не поймет
Вилара. Талант поэта слишком велик".
Прочтя рецензию впервые, Вилар покраснел; в глубине души
он сознавал ее справедливость, но не смел признаться в этом
себе и отверг чужой приговор.
Он старался быть понятым. И писал, добиваясь понимания,
еще двадцать лет. Но в конце концов признал правоту
неизвестного рецензента - и навсегда покинул Землю.
Оторвав взгляд от газетной вырезки, Вилар осмотрел
ландшафт своей новой планеты. Выбрал он ее наобум из
толстого каталога в библиотеке. Ему было все равно где жить
- лишь бы не на Земле.
- Ригель Семь, - громко произнес Вилар. Так называлась
планета, на которую он прилетел. Непривычное
словосочетание, представляющее звучную стопу анапеста,
ласкало слух.
Теперь, по прибытии на место, он слегка жалел, что выбрал
терраформированную планету. Требования его с самого начала
были четко определены: жить на планете, как можно более
похожей на Землю и как можно более удаленной от Земли, где в
безвестности и покое он мог бы творить без помех, где никто
не будет досаждать непониманием его стихов, язвить по поводу
возведения башни из слоновой кости или упрекать в
художнической безответственности и осыпать другими, уже
слышанными обвинениями, потому что он твердо решил писать
для себя и только для себя.
Земля не понимала его. Земле хотелось, чтобы он был
стихоплетом, а не поэтом - и потому Эмиль Вилар без
сожаления покинул Землю. Новым домом он избрал
терраформированную планету. Но, увидев отлогие склоны
зеленых холмов, привычные белые облака в нежно-голубом небе,