"Роберт Силверберг. Царь Гильгамеш" - читать интересную книгу автораналогов, наместники и правители - все будут зависеть от моей милости.
Играли флейты, ревели трубы. Я зажег благовония и возложил дары перед каждым из тронов. Я коснулся лбом земли перед троном Инанны, поцеловал землю и поднес ей дары. Мне казалось, что я все это уже тысячу раз делал. Я чувствовал, что во мне пребывает великая сила, сила гигантов. Инанна поднялась с трона. Я увидел красоту ее длинных рук и изящной шеи, увидел, как колышется ее грудь под нитями голубых бус. - Я - Нинпа, владычица Скипетра, - сказала она, взяла скипетр с трона Энлиля и подала мне. - Я - Нинменна, владычица Короны, - сказала она, подняла корону с трона Ана и возложила ее мне на голову. Глаза ее встретились с моими. Ах, как они горели! Она произнесла мое нареченное имя, которое никогда больше не прозвучит в мире смертных. Потом она сказала: - Ты - Гильгамеш, великий человек Урука. Такова воля Богов. И я услышал это имя из сотен уст сразу, словно рев разлившейся реки: - Гильгамеш! Гильгамеш! Гильгамеш! 12 В ту ночь я спал в царском дворце, на огромном ложе черного дерева, отделанным золотом, которое служило моему отцу, а до него Энмеркару. Семья Думузи уже ушла из дворца - все его жены, его пухлые белотелые дочери. чиновников в их постах. Так наказывала традиция, хотя я знал, что скоро заменю большинство из них. Я пировал с ними самым что ни на есть царским образом, пока пролитое пиво не полилось пенистым потоком по канавкам пола пиршественного зала. К концу вечера управляющий царскими наложницами спросил меня, кого из них привести мне на ночь. Я ответил, чтобы он привел их как можно больше, и он приводил их мне всю ночь: семь, восемь, дюжину. По их готовности быть со мной, я понял, что Думузи почти не пользовался их услугами. Я обнимал каждую из них, потом отсылал прочь и звал следующую. На какой-то момент в их объятиях мне казалось, что я смогу заполнить ту пустоту в душе, что причиняла мне такую муку. Так оно и случалось: на секунду, на полчаса, а потом мука снова накатывала на меня, словно грозовая туча. Только одна женщина могла освободить меня от этих страданий, думал я. Но эта женщина - единственная, которую я выбрал бы, если бы мог выбирать - не придет, пока не наступит новый год, не придет время Священного брака. Я старался представить себе, что нахожусь с ней, когда ласкал тело то одной наложницы, то другой. На заре я был все еще полон сил. Я поднялся и пошел пешком, презрев все носилки, к жилищу священных жриц. Там я спросил жрицу Абисимти, что посвятила меня когда-то в мужчины. Мне показалось, что в глазах ее мелькнул ужас, может из-за того, что теперь в ее глазах я был гигантом, а может потому, что теперь я был царем. Я улыбнулся, взял ее руки в свои и сказал: - Думай обо мне, что я тот двенадцатилетний мальчик, с которым ты была |
|
|