"Клиффорд Саймак. Когда в доме одиноко" - читать интересную книгу автора

сведений.
Почерпнув из этой лекции все, что можно, Моуз вошел в дом и достал
из-за двери дробовик. Президент Клуба летающих тарелок поспешно
распрощался и отбыл восвояси.
Жизнь на ферме шла своим чередом, приостановилась работа на
кукурузном поле, и начался покос, а в саду тем временем продолжало расти
неведомое растение, которое теперь стало принимать определенную форму.
Старый Моуз не поверил своим глазам, разглядев однажды, на что оно похоже,
и простаивал долгие вечерние часы в саду, рассматривая растение и
спрашивая себя, не выживает ли он из ума от одиночества.
В одно прекрасное утро он увидел, что растение ждет его у двери. Ему,
конечно, полагалось бы удивиться, на самом же деле этого не произошло,
потому что он жил рядом с растением, вечерами смотрел на него, и, хотя он
даже самому себе не осмеливался признаться, в глубине души он сознавал,
что это такое.
Ведь перед ним стояло существо, которое он нашел в лесу, но не
больное и жалобно стонущее, не умирающее, а молодое и полное жизни.
Но все же оно было не совсем таким, как прежде. Моуз всмотрелся в
существо и увидел те едва уловимые новые черты, которые можно было бы
объяснить разницей между стариком и юношей либо между отцом и сыном, либо
отнести за счет изменения эволюционной модели.
- Доброе утро, - сказал Моуз, ничуть не удивившись, что заговорил с
существом, словно в этом не было ничего необычного. - Я рад, что ты
вернулся.
Существо, стоявшее во дворе, не ответило ему. Но это не имело
значения: Моуз и не ждал, что оно отзовется. Для него было важно только
то, что теперь ему есть с кем поговорить.
- Я ухожу. Мне нужно сделать кое-что по хозяйству, - сказал Моуз. -
Если хочешь, пойдем вместе.
Оно брело за ним по пятам, наблюдая, как он хозяйничает, и Моуз
беседовал с ним, что было несравненно приятнее, чем беседовать с самим
собой.
За завтраком он поставил ему отдельную тарелку и пододвинул к столу
еще один стул, но оказалось, что существо не может им воспользоваться, так
как тело его не сгибалось.
И оно не ело. Сперва это огорчило Моуза, ибо он был гостеприимным
хозяином, но потом он смекнул, что такой рослый и сильный юнец соображает
достаточно, чтобы самому позаботиться о себе, и что ему, Моузу, видимо, не
стоит беспокоиться об удовлетворении его жизненных потребностей. После
завтрака они с существом вышли в сад, и, как того и следовало ожидать,
растения там уже не было. На земле лежала лишь опавшая сморщенная
оболочка, тот покров, что служил стоявшему рядом с ним существу колыбелью.
Из сада Моуз отправился в гараж, и существо, увидев клетку,
стремительно бросилось к ней и принялось ее ощупывать.
Потом оно повернулось к Моузу и словно бы сделало умоляющий жест.
Моуз подошел к клетке, взялся руками за один из погнутых прутьев, а
существо, стоявшее рядом, схватило конечностями тот же прут, и они вместе
начали распрямлять его. Но безуспешно. Им, правда, удалось чуточку
разогнуть его, но этого было недостаточно, чтобы вернуть пруту
первоначальную форму.