"Клиффорд Саймак. Мир-кладбище." - читать интересную книгу автора

Услышав такие слова, я навострил уши. Гляди-ка, сказал я себе с
изрядной долей удивления, не ты один не доверяешь Кладбищу.
Я внимательнее пригляделся к роботу. Ничего особенного в нем не было.
Тело его, по крайней мере по олденским меркам, было старомодным и топорно
сработанным, но сильным и крепким. Что касается головы, то изготовителям
Элмера, как видно, некогда было думать о такой чепухе, как приятное
выражение лица. Выглядел он довольно неряшливо, но по манере говорить
никак не напоминал устаревшего неповоротливого рабочего робота.
- Нечасто встретишь робота, который интересуется искусством, -
промолвил я, - да еще таким трудным для понимания. Ты порадовал меня.
- Я пытался стать человеком, - объяснил Элмер. - Я ведь им никогда не
был. Вот почему, наверное, я так старался. Сначала я получил документы об
освобождении, а потом вышел закон о правах роботов; ну, и я решил, что мой
долг - попробовать стать человеком. Конечно, это невозможно. Во мне до сих
пор много чего от машины...
- Однако вернемся ко мне, - сказал я. - Откуда ты узнал, что я
собираю композитор?
- Понимаете, я механик, - ответил Элмер. - Я был механиком всю жизнь.
Я так устроен, что достаточно мне поглядеть на прибор, и я уже знаю, как
он работает, и что в нем сломалось. Скажите мне, какая вам нужна машина, и
я построю ее для вас. А что до композитора, он - чрезвычайно сложный
аппарат, и разработка его далека от завершения. Я вижу, вы смотрите на мои
руки. Наверняка вы думаете, как такие лапы могут управляться с
композитором. А ответ простой: у меня много рук. Когда требуется, я
отворачиваю свои, так сказать, повседневные руки и привинчиваю вместо них
другие. Вы, конечно, о таком слышали?
Я кивнул.
- Да. И глаз, надо полагать, у тебя тоже не одна пара?
- Разумеется, - отозвался Элмер.
- Так что, композитор бросил вызов твоим способностям механика?
- Какой там вызов, - отмахнулся Элмер. - Предурацкое словечко! Мне
нравится работать со сложными механизмами. Я словно оживаю и начинаю
чувствовать себя на что-то годным. Вы спрашивали, откуда я узнал про вас.
По-моему, кто-то обронил невзначай, что вы строите композитор и хотите
вернуться на Землю. Я услышал, навел о вас справки, узнал, что вы учились
в университете, сходил туда и поговорил с народом. Один профессор сказал
мне, что верит в вас. Он сказал, что вы рождены для больших дел, что у вас
талант от природы. Кажется, его зовут Адамс.
- Доктор Адамс, - поправил я. - Он всегда был добр ко мне, а теперь
постарел и стал очень рассеянным.
Я хихикнул, представив себе, как огромный Элмер заявляется в
университет, расхаживает по исполненным академического духа коридорам моей
альма-матер и пристает к профессорам с глупыми вопросами о бывшем
студенте, которого многие из них, несомненно, давным-давно забыли.
- Там был еще один профессор, - продолжал Элмер, - который произвел
на меня сильное впечатление. Мы долго с ним разговаривали. Он профессор не
гуманитарных наук, а археологии. По его словам, он близко знаком с вами.
- Должно быть, Торндайк. Он мой старый и верный друг.
- Именно так его и звали, - сказал Элмер.
Я слегка развеселился и в то же время ощутил нарастающее раздражение.