"Клиффорд Саймак. Миры без конца" - читать интересную книгу автора

Он покрылся потом, размышляя над этими вопросами.
Феррис был совершенным. Нужно быть совершенным и безжалостным, чтобы
возглавлять "Охрану". Его ненавидели с первого взгляда, и страх был
необходимым фактором, чтобы противодействовать ненависти.
"Охрана" была необходима. Гильдия - громоздкая организация, и ее
нужно было держать в руках. Интриги должны вырываться с корнем. Уклонизм -
сделки с другими гильдиями - должен быть уничтожен раз и навсегда. В
лояльности любого ее члена не должно быть никаких сомнений, и для
эффективности всего этого нужна железная рука.
Блэйн хотел опереться на стол, но вспомнил, что Феррис велел ему ни
до чего не дотрагиваться.
Он отдернул руку и опустил ее, что показалось неуклюжим и
неестественным. Он заложил руки за спину и стал покачиваться взад и
вперед.
Он нервничал.
Он резко обернулся посмотреть на Гизи, опущена ли его голова на
грудь, стискивают ли руки подлокотники. На секунду Блэйн представил себе,
что Гизи вовсе не мертв, что он поднял голову и глядит на него. И если бы
это было так, то Блэйн удивился бы.
Но удивляться не пришлось. Гизи по-прежнему был мертв.
И теперь, впервые за все время, Норман Блэйн начал смотреть на него в
связи с кабинетом - не как на единственно интересное, но как на человека,
который сидит в кресле, которое стоит на ковре, который лежит на полу.
Раскрытая ручка Гизи валялась на столе перед ним, словно прокатившись
по листу бумаги. Очки Гизи лежали возле ручки, с другой стороны стоял
стакан с остатками воды на дне, возле него лежала пробка от графина, из
которого Гизи совсем недавно налил в стакан.
А на полу возле ноги Льва Гизи лежал единственный листочек бумаги.
Блэйн стоял, глядя на него, и думал, что это такое. Это какой-то
бланк, решил он, и на нем что-то написано. Он обогнул стол, чтобы лучше
его разглядеть, движимый нелогичным любопытством.
Он наклонился, чтобы прочесть написанное, и в глаза бросилось имя:
НОРМАН БЛЭЙН!
Он наклонился еще ниже и поднял листок с ковра. Это был приемный
бланк, датированный позавчерашним днем, и он указывал Нормана Блэйна как
начальника отдела "Записей Снов". Приказ вступал в силу с полуночи
сегодняшнего дня. На нем стояли должная подпись и печать.
Дело Джона Реймера, подумал Блэйн, то, о чем несколько недель
шептались по всему Центру.
На секунду он почувствовал торжество. Выбрали его. Он был подходящим
для этой работы! Но это было больше, чем торжество. У него была не только
работа, у него были ответы на вопросы, которые ему зададут.
Почему вас вызвали? - спросят его. Теперь он может ответить. С этим
документом в кармане он может ответить.
Но у него мало времени. Он положил листок на стол и свернул его на
треть, заставив себя потратить время, чтобы сделать это тщательно. Затем
так же тщательно он свернул на треть другой листок и положил его в карман.
Потом повернулся к двери и стал ждать.
В следующую секунду в кабинет вошли Пауль Феррис и с полдюжины его
головорезов.