"Клиффорд Саймак. Почти как люди." - читать интересную книгу автора

Потом тишина взорвалась и со всех сторон посыпались вопросу.
Брюс жестом призвал нас к молчанию.
- Спрашивайте не меня, - сказал он. - На все ваши вопросы ответит
мистер Беннет.
Лысый мужчина впервые заметил наше присутствие. Он отвел взгляд от
противоположной стены и слегка кивнул нам.
- Если можно, не все сразу, - проговорил он.
- Мистер Беннет, - спросил кто-то из глубины комнаты, - это вы -
новый владелец, универмага?
- Нет, я всего лишь его представитель.
- А кто же тогда владелец?
- Этого я вам не могу сказать, - ответил Беннет.
- Значит ли это, что вы сами не знаете, кто он, или же...
- Это значит, что я не могу вам этого сказать.
- Не назовете ли вы нам сумму?
- Полагаю, что вы имеете в виду сумму, заплаченную за универмаг?
- Да, именно...
- Это тоже, - сказал Беннет, - не подлежит оглашению.
- Брюс! - раздался чей-то негодующий голос.
Монтгомери покачал головой.
- Будьте добры, обращайтесь к мистеру Беннету, - повторил он. - Он
ответит на все ваши вопросы.
- Не скажете ли вы нам, - спросил я Беннета, - какую политику будет
проводить новый владелец? Останется ли универмаг таким же, каким он был до
сих пор? Сохранится ли прежняя политика в отношении качества товаров,
кредита, гражданских...
- Универмаг, - твердо произнес Беннет, - будет закрыт.
- Вы имеете в виду - будет закрыт для реорганизации?..
- Молодой человек, - отчеканивая каждое слово, проговорил Беннет, - я
вовсе не это имею в виду. Универмаг будет закрыт. И больше не откроется.
"Франклин" перестанет существовать. Навсегда.
Я поймал взгляд Брюса Монтгомери. Проживи я хоть миллион лет, из моей
памяти никогда не изгладится тот испуг, изумление и боль, которые
отразились на его лице.



6

Когда, ощущая затылком дыхание нависавшего надо мной Гэвина, я
дописывал последнюю страницу, а отдел литературной правки стонал, что уже
прошли все сроки выпуска газеты, позвонила секретарша издателя.
- Мистер Мэйнард желает с вами побеседовать, - сказала она, -
немедленно, как только вы освободитесь.
- Уже кончаю, - бросил я и положил трубку.
Я дописал последний абзац и вытащил лист из машинки. Схватив его,
Гэвин помчался к столу отдела литературной правки.
Он тут же вернулся и кивнул на телефонный аппарат.
- Старик? - спросил он.
Я ответил, что он самый.