"Клиффорд Саймак. Сила воображения." - читать интересную книгу автора

конечно, пустые разговоры, ширма для маскировки тупого, свинского эгоизма.
"Недели две, не меньше", - сказал себе Харт. - Если подойти к делу с
умом, то машина будет в его распоряжении по крайней-мере недели две.
Трудностей не предвидится. Все, что потребуется от него, соврать, что
Джаспер разрешил ему пользоваться машиной в любое время. А если он успел
составить себе правильное мнение о кафианах, сам Джаспер вернется не
скоро.
Однако так или иначе двух недель хватит за глаза. За две недели,
работая день и ночь, он сумеет выдать достаточно страниц, чтобы купить
себе новую машину.
Он не спеша пересек комнату и пододвинул к себе стул, стоящий перед
сочинителем. Сел поудобнее, протянул руку и погладил инструмент по панели.
Машина была хоть куда. Она выпекала кучу материала - добротного материала.
Джаспер не знал отбоя от покупателей.
- Милый старик сочинитель, - произнес вслух Харт.
Он опустил палец на центральный выключатель и перекинул язычок.
Ничего не случилось. Удивленный, он выключил машину, затем включил снова.
Опять ничего. Тогда он торопливо вскочил на ноги - проверить, подключена
ли машина к сети. Она не была подключена, ее нельзя было подключить к
сети! От изумления Харт на мгновение словно прирос к полу.
"Машина полностью перепаяна", - утверждал Джаспер. Перепаяна так
искусно, что обходится совсем без тока?
Но это же невозможно. Это попросту немыслимо! Непослушными руками он
приподнял боковую панель и уставился внутрь машины.
Внутри царил совершенный хаос. Половина ламп отсутствовала вчистую,
половина перегорела. Схема во многих местах распаялась и висела клочьями.
Весь блок реле был густо присыпан пылью. Хваленая машина на деле
представляла собой груду металлолома.
Харт поставил панель на место, ощущая внезапную дрожь в пальцах,
попятился назад и натолкнулся на стол. Судорожно схватился за край стола и
сжал доску что было сил, пытаясь утихомирить дрожащие руки, унять бешеный
гул в висках.
Машина Джаспера вовсе не была перепаяна. На ней вообще нельзя было
работать. Не удивительно, что он держал дверь на замке. Он жил в
смертельном страхе, что кто-нибудь вызнает его жуткую тайну: Джаспер
Хансен писал от руки!.
И теперь, несмотря на злую шутку, сыгранную с достойным человеком,
положение самого Харта оказывалось ничуть не веселее, чем прежде. Перед
ним стояли те же старые проблемы, и не было никакой надежды их разрешить.
В его распоряжении оставалась та же разбитая машина и ничего больше.
Пожалуй, для него и впрямь было бы лучше улететь на звезду Каф.
Он подошел к двери, повременил минутку и обернулся. Со стола едва
заметно выглядывала пишущая машинка, заботливо погребенная под кучей бумаг
и бумажек, чтобы создавалось впечатление, что ее никогда и не трогали.
И тем не менее Джаспер печатался! Он продавал чуть ли не каждое
написанное слово. Продавал! Горбился ли над столом с карандашом в руке,
выстукивал ли букву за буквой на оснащенной глушителем пишущей машинке, но
- продавал. Продавал, вообще не включая сочинитель. Наводил на панели
глянец, чистил и полировал их, но под панелями-то было пусто! А он все
равно продавал, прикрываясь машиной как щитом от насмешек и ненависти