"Морис Симашко. Искупление дабира (требует вычитки)" - читать интересную книгу автора

и вдруг рассмеялся. "Я не стану читать это, -- сказал он. -- Возьми и
сам прочитай. Если то, что пишут эти люди о тебе, правда, то исправь свое
поведение. Если же там неправда, то подумай, чем обижены писавшие, и
удовлетвори по возможности их желания в службе или имуществе". Этот отважный
туранец быстро понял смысл государства, хоть царствовал только во втором
поколении.
Все происходило тогда в его загородном имении -- кушке. Туграи закончил
чтение, поцеловал подпись, свернул и подал ему послание. Все были на своих
местах:
оба сановника, надимы и чуть в стороне -- эмир Йиль-берды. Золотой куб
чернильницы стоял на низком прямоугольном столике. Прямая линия
подстриженных деревьев виднелась в окне. Листва не шевелилась, скованная
горячим хорасанским солнцем.
Он принял обеими руками письмо Величайшего Султана, поцеловал и опустил
перед собой на стол. Потом, подведя ладони под бороду, начал говорить. Тверд
и резок был его голос:
-- Скажите этому султану: "Если ты не знал, что я соучастник твой в
царстве, так знай, ибо достиг ты своего положения только благодаря моим
действиям и мерам!"
Находившиеся здесь были опытные люди, и стояли они, как бы не слыша
этих слов. А он уже широко развел руки, обращаясь прямо к их свидетельству:
-- Разве не знал этот султан, что когда убит был его отец, то я устроил
все дела и уничтожил смутьянов из его рода? И многих других я устранил,
направив дело к завоеванию стран близких и дальних. А после этого он стал
слушать доносы на меня, приписывать мне грехи... Передайте ему от меня, что
устойчивость золотой зубчатой шапки на его голове связана с этой моей
чернильницей и что в их единении тайна упрочения державы. И когда я закрою
эту чернильницу, то недолго удержится на его голове и шапка Кеев!..! --
Потом в его голосе появилась озабоченность. -- Если он решился на перемену
ко мне, то пусть сделает в целях предосторожности заготовку продуктов и
фуража, прежде чем это случится. Пусть соблюдает предусмотрительность в
отношении со-
К е и -- полулегендарные иранские цари.
211


бытии до того, как они произойдут...-- Указания его были точны и
касались существа дела. Перечислив все, что необходимо исполнить в связи с
его уходом от дел и могущей произойти от этого неурядицы, он закрыл глаза.
-- Передайте от меня султану то, что хотите, из услышанного, а для меня его
упреки оказались столь тяжкой ношей, что руки мои обессилели!..
До сих пор все шло в должном порядке. Никем в государстве не могут быть
произнесены слова в осуждение Величайшего Султана. И вместе с тем он должен
знать мысли и обиды своего первого раба. Для того и посылаются в таком
случае мудрые, знающие тайны правления сановники. Они как бы не слышат
порочащих султана слов. В подобающих выражениях расскажут они султану, как
проливал слезы раскаяния тот, кто вызвал его неудовольствие. Целовать пыль в
том месте, куда падает высочайшая тень,-- вот лишь о чем думает виновный. Но
вместе с сановниками посылается и личный хаджиб государя. "Сообщишь мне все,