"Морис Симашко. Хадж Хайяма" - читать интересную книгу автора

Кем же бьы тогда их пророк?.. Полный гнева и отчаяния, увидел он
наконец неприкрашенную Хиджру!..
Пустыня каменела, на разбитых ногах гноились язвы, одежда воняла потом.
Всклокоченная борода пророка стала серой от пыли.... Но надо было идти
вперед. Ятрибские разбойники вели нечестную игру. Они стали брать такой
бакшиш, что честные купцы рвали на себе бороды. За прохождение одного
верблюда с щелком приходилось отдавать сто сорок динаров! При одном
воспоминании пламенели глаза пророка...
Последние караваны приходили, полные плача. В каждом шатре от Басры до
Кульзума был свой бог. И он разрешал грабить все и вся на три конных
перехода вокруг. Треть шла ему. Какой бог удержится!..
Пророк оглядывался назад... Глаза этих мекканских задолюбов заплыли
жиром. Они не хотят видеть чего-нибудь, расположенного выше пояса. Боятся
отвадить многобожников от своей Каабы! 1 Паршивый камень ведь тоже приносит
деньги. Как же, в своих вшивых караван-сараях они потом так обдирают этих
многобожников, что возвращают
все убытки. Разве не привезли ятрибцы в уплату за общение с Каабой тот шелк,
который взяли с его каравана!.. Но у тех, кто идет сейчас за ним, нет
караван-сараев. Они живут торговлей, и бак-шиш ятрибцы сдирают с них!..

-----
1 К а а б а -- храм в Мекке, в стену которого вделан упавший с неба
черный камень. Служил местом паломничества еще в домусульман-ский, а
особенно в мусульманский период.

Нет, для честной торговли нужен один бог. В каждом шатре он будет
хозяином, этот бог. И меч ему в правую руку. Десять молодых рабов в одной
цене сейчас с верблюдом шелка. Или с тремя верблюдами шерсти. Или с
двенадцатью верблюдами хлопка. Или с пятью верблюдами под седлом с твердыми
ногами и влажными губами...
Чужие купола Медины синели впереди. Они были ниже куполов Мекки...
Можно в конце концов передать богу и Вечный Камень. Пусть успокоятся
владеющие караван-сараями. Они тоже не останутся внакладе. Бог еще молод и
не сообщил пока все свои веления людям... Пророк усмехнулся...
Сто сорок динаров за проходящего верблюда с шелком!.
Пророк яростно стегнул усталого коня.
Это тоже было правдой. Но разве только это? Не таким был Пророк! За
твердостью стиха угадывалось сомнение. .
МОЖЕТ БЫТЬ, ВЫ БУДЕТЕ СЧАСТЛИВЫ
Это повторялось из главы в главу Книги. Арифметика и сомнение были
несовместимы. В камне могла выражаться лишь точная уверенность смерти.
Это было в Исфагане. Полный сомнений, блуждал он в лабиринтах окраин.
Как нигде утверждалось здесь отрицание камня. Покинутые людьми стены
распадались, крошились. С тихим шорохом оплывали в ночи тяжелые глыбы.
Камень оживал в своем разрушении...
Что-то все сильнее волновало его. Тьма дрогнула тревожным
предчувствием. Впереди был огонь. Колеблющийся, бесконечно уходящий...
Перебираясь через камни, проваливаясь в прах, раздирая колючие
переплетения, шел он вверх. Дорога становилась
круче. Земля затихала где-то внизу. И вдруг он увидел Рей!..