"Жорж Сименон. Мегрэ забавляется (Мегрэ) " - читать интересную книгу автора

Не лгут ли Антуанетта Шовэ и Жозефа, свидетельствуя, что у доктора
Жава не оставалось времени побывать на бульваре Османн, прежде чем занять
место в "Голубом экспрессе"?
И наконец, почему мадам Жав, которая отнюдь не была кокеткой и редко
надевала драгоценности, принялась их скупать, испытывая при этом нечто
вроде болезненного влечения?"
Мегрэ, вздохнув, сложил газету и, позвав гарсона, заказал новую порцию
выпивки. Сосед полюбопытствовал:
- Ну так как все же он?
- Этого по-прежнему наверняка не знают.
- Уж поверьте мне, молодежь редко бывает столь ревнива, чтобы пойти на
убийство. Скорее люди моего и вашего возраста готовы вспылить.
Комиссар едва совладал с собой, чтобы не рассмеяться.
Игрок в белот и не догадывался, что обращается к человеку, которому в
течение тридцати лет пришлось заниматься всеми драматическими
происшествиями в Париже. Знай он это, не заявлял бы так безапелляционно.
Люди тем больше уверены в правильности своего видения мира, чем меньше у
них знаний и опыта, его подтверждающего.
- Гарсон, повторите.
Комиссар покосился на пару бильярдных столов, испытывая прямо-таки
детское желание поиграть. Напротив него сидел маленький старикашка, который
выглядел как любитель бильярда, но он читал газету, попивая кофе со
сливками, и Мегрэ не осмелился его побеспокоить.
Расследование дела у Жанвье шло нормально. Теперь комиссар был в
состоянии представить себе всю его суетливую беготню, смысл его поиска.
Сейчас на набережной Орфевр или на бульваре Османн должны были снова
засыпать вопросами доктора Жава.
Мегрэ дорого бы дал, чтобы самому вести этот допрос. И еще с
удовольствием провел бы полчасика лицом к лицу с мадемуазель Жюссеран,
няней, презиравшей все человечество, которая по собственной воле, хотя ее
об этом не спрашивали, раскрыла секрет драгоценностей.
Что касается Жозефы, то для него она не представляла загадки. Он
знавал много подобных вдов-тружениц, которые всю жизнь придерживались
традиционной морали, но когда речь заходила об их собственных дочерях,
нежданно-негаданно проявляли всепрощенчество.
Ловкач Лассань писал, что в ее глазах доктор Жав был полубогом. Это
вполне объяснимо. Он спас ее дочь. Должно быть, вначале он относился к ней
с почти отеческой нежностью. Комиссара ничуть не удивляло, что Жав влюбился
в женщину, напоминавшую ему жену. Мужчину зачастую привлекает более или
менее одинаковый тип женщины.
Может быть, это даже доказывало, что в Конкарно доктор женился по
любви, а не из-за денег.
Перед ним была девушка, зациклившаяся на себе самой, которая вела
совершенно безрадостную жизнь.
А не оказалась ли она совершенно иной, чем Жав себе представлял? И не
указывает ли на это история с драгоценностями, которые она собирала с
упорством трудяги муравья, делающего запасы в своем муравейнике? Через три
года волею случая Жав познакомился с другой девушкой - тоже телесной
больной и тщедушной, как и первая. Стоит ли удивляться, что в нем, как и
тогда, вспыхнула любовь?