"Жорж Сименон. Новый человек в городе " - читать интересную книгу автора

вице-президент США - мы с ним приятели.
Мой фотограф увеличил твой снимок, я взял его под стекло и повесил
среди других, но без имени. Интересно, узнает ли Фрэнка Алиса, когда
появится, и как она отреагирует. Прием, конечно, чуточку свинский, но не
очень, как ты считаешь?
Больше всего меня поразили твои слова о том, что он до сих пор читает
"Чикаго трибюн": похоже, именно в этой газете он когда-то прочел, что его
развели и обязали платить алименты.
Может быть, его все еще интересуют какие-то люди в Чикаго?
Выяснить, где он провел эти годы, можно было бы по почтовым переводам,
но, думаю, не стоит труда.
С Рождества до Нового года все столики у меня расписаны. Меня тошнит
от запаха индеек, и только что я получил из Франции шампанское, какое
нечасто пробовал. Жаль даже, что оно такое замечательное: среди моих
клиентов его оценит разве что один из десяти, особенно на праздниках!
Рассчитываю, что перебьют половину посуды и зеркал, не говоря уж о починке
рояля! А как ты?
Надеюсь, в твоих краях поспокойней, чем у нас?
Если заговоришь с Фрэнки об Алисе, не стоит упоминать о приятных
минутах, проведенных ею со мной у меня в машине. Думаю, что, если бы я не
дал себе слово не связываться больше с клиентками, она не возражала бы
взяться за старое. Но для меня это несколько неудобно - у нее уже совсем
большой сын, игрок университетской футбольной команды. На днях я чувствовал
себя очень неловко, отказав ему в выпивке, поскольку он еще не достиг
положенного возраста.
В наше время к ребятам так не придирались, помнишь, Чарли?
Привет Джулии. Мое письмо ей не читай или хотя бы кое-что пропусти.
Она считает меня серьезным человеком, и я не хочу, чтобы она думала обо мне
плохо.
Счастливого Рождества, друзья, если я не соберусь написать раньше. Не
злобься на Фрэнки".

Чарли стало так неловко за вчерашнее письмо, которое завтра получит
Луиджи, что он едва не сел тут же писать в Чикаго. Но что он скажет? Бармен
вытащил из ящика листок бумаги и чернильный карандаш, поколебался, потом
подошел к полкам и налил себе стопочку.
"Не злобься на Фрэнки".
Эти слова не выходили у него из головы, особенно уменьшительное
Фрэнки: ласковое и безобидное, оно как бы звучало осуждением того, что
думал Чарли.
Появись в эту минуту Уорд, итальянец, пожалуй, принес бы извинения:
- Я ошибся. Простите меня. Вы, наверно, имели право ожесточиться: ваша
жена была шлюха.
Как отреагировал бы Джастин?.. Нет, это невозможно. Чалмерс,
заведующий почтой, тоже заблуждается.
"Бедняга!"
Чалмерсу не хотелось бы оказаться в шкуре Уорда?
Допустим. Ему, джентльмену, - Чарли хорошо усвоил урок! - претит
фотографировать человека без его ведома.
Каждый невиновен и считается таковым, пока не доказано противное, -