"Жорж Сименон. Лунный удар" - читать интересную книгу автора

Было и жарко и холодно. Тимар весь покрылся испариной, рубашка
промокла. Ему показалось, что он вдыхает воздух, слишком горячий для
легких, и в то же время ветер от быстрой езды леденил тело.
При имени Адели Тимар подскочил. Луна теперь стояла ниже, за
деревьями, и он больше не различал спутников.
Но он все-таки определил угол, где держался Буйу.
- По поводу Адели... Я хотел бы, чтобы вы мне сказали...
Голос Жозефа звучал так фальшиво, что он растерялся и умолк.
- Что же мы должны тебе рассказать? Развлекайся, если тебе это
нравится, так, как мы сегодня. Но только не прикидывайся младенцем.
Тимар притих. Его высадили на углу набережной.
Он пожал руку Маритену.
- До завтра, - пробормотал тот.
Тимар остался один среди ночи. В отеле светилось лишь окно во втором
этаже. Прежде всего он попытался отворить дверь, но она была заперта на
ключ, а он не решался стучать. Как-никак в доме покойник, а кроме того,
Жозефом владело сильнейшее нервное возбуждение. У него дрожали колени, и он
испытывал чувство, близкое к безотчетному страху.
Он обошел дом, чтобы нащупать дверь черного хода.
Шум собственных шагов пугал его. Когда из-под ног кинулась наутек
кошка, у него захватило дух. Им овладело предчувствие, что он заболеет.
Возможно, потому, что он весь был в испарине и в то же время его бил озноб.
При малейшем движении Тимар покрывался липким потом, чувствовал, что каждая
пора его кожи источает холодные капли.
Черный ход тоже оказался запертым, но, когда Тимар вернулся к
парадному, там стояла со свечой Адель.
В своем неизменном черном платье, невозмутимая, как всегда. Дверь
приоткрылась лишь настолько, чтобы Тимар мог пройти, и сейчас же закрылась.
Он вошел в кафе, преображенное пляшущим пламенем свечи. Тимар старался
придумать что сказать. Он был расстроен, зол на себя, на нее, на весь мир,
встревожен, как никогда.
- Вы не спали? Он исподтишка разглядывал ее, и вдруг в нем произошла
неожиданная реакция. Не следствие ли гнусных зрелищ этой ночи? А может
быть, скорее, яростный протест, своего рода жажда мести, требовавшая
удовлетворения? Им овладело грубое, жестокое желание.
- Ваша новая комната - налево.
Он поплелся за Аделью к лестнице, по которой предстояло подняться
обоим. Он знал, что сначала она остановится, чтобы пропустить его и
посветить.
В этот самый миг он обхватил ее за талию, хотя сам не мог бы сказать,
зачем он это делает.
Она не отбивалась и по-прежнему держала свечу.
Горячая капля стеарина упала на руку Тимара.
- Ты, мой милый, пьян. Ложись спать! - просто сказала Адель.
Он посмотрел на нее мутными глазами. Увидел, как перед ее бледным
лицом плясало пламя свечи, увидел изгиб губ, всегда таящих еле уловимую
улыбку, насмешливую и нежную; неуклюже бросился к лестнице, споткнулся,
ошибся дверью.
- Дверь - налево, - повторила она без всякой злобы.
Очутившись у себя, он услышал, как она тоже поднялась по лестнице,