"Жорж Сименон. Дело Фершо" - читать интересную книгу автора Я слушал по отводной трубке - он приказал мне записывать.
"Дальше", - говорил время от времени Фершо. И голос на другом конце провода продолжал: "Мы снова спрашиваем у министра юстиции, существуют ли две категории граждан - те, которые могут себе позволить нарушать закон и убивать себе подобных, и те..." Потом в дверь постучали, и Арсен ввел невысокого мужчину с бородкой и в очках в золотой оправе. "...и те, - продолжал голос в трубке, - которых можно упечь в тюрьму за "нет" или "да", подчас только за ночевку под мостом. Либо Фершо будет, как это и должно быть, в кратчайший срок арестован, либо французский народ накануне выборов узнает, что некоторые его руководители по легко понятным причинам..." Мишель прервал свой рассказ и попросил официанта принести кружку пива. Наблюдая за музыкантами, он даже порозовел от удовольствия, попав в родную стихию. Рука его машинально поглаживала вялую руку сидевшей рядом Лины. Он видел отражение в дальнем зеркале. Они выглядели одной из тех пар, которые прежде вызывали у него зависть в валансьенских кафе. По тому, как Лина смотрела на него, по ее напряженной позе всем было ясно, что она принадлежит ему. Они больше не находились в своем городе. У них больше не было семьи. Все нити были оборваны. И теперь Мишель должен был ради них Он снова видел лицо Фершо, продолжавшего слушать и повернувшегося к маленькому человеку и Арсену, стоявшему позади. Догадывался ли он уже тогда обо всем? Вполне возможно. Это читалось в его ставших жесткими глазах. - Арсен? - Врач, мсье. Доктор Пинелли. Я позволил себе..; Жест рукой, щелчок пальцев. Это означало: "Прочь". Доктор был в нерешительности. Арсен не давал ему отступать. - Арсен! - Извините, мсье, но это совершенно необходимо... Рука Фершо задрожала. Чувствовалось, что сейчас ее сведет судорога. Но было уже поздно. Через несколько секунд начался приступ. Глаза Фершо искали какой-нибудь предмет. Казалось, он схватит телефон, но тот был на проводе. И тогда в маленького доктора полетел огромный в розовых цветах чайник, который Дьедонне Фершо бросил через всю комнату. Затем, вскочив и скинув с ног покрывало, неуверенными шагами, стуча деревяшкой, он двинулся на врача. - Не угодно ли вам убраться вон, а?!. Не угодно ли вам тотчас убраться отсюда вон?! Кто знает, не сидит ли сейчас маленький доктор тоже У Шандивера, играя в бридж в том углу зала, где располагаются солидные люди? А может быть, вместе с женой пошел в кино? Какое воспоминание сохранил он о своей нерешительности, об усилиях заставить себя выслушать, своем поспешном бегстве и пинке вдогонку, от которого вылетел на лестницу? Снова взяв трубку, Фершо услышал монотонное: |
|
|