"Жорж Сименон. Дело Фершо" - читать интересную книгу автора

- Хотел ли он произвести впечатление на вошедшую девушку? Было и это.
В его чувствах было все - отвращение, нетерпение, унизительное сознание
своего ничтожества, желание возвыситься в собственных глазах.
На улице он растерялся, не зная, куда идти. А так как не хотел, чтобы
видели его нерешительность, то побрел к дому г-жи Снук. Инстинкт
подсказывал ему, что дальше идти опасно, что тогда будет трудно вернуться.
Он вошел в дом, поднялся к себе, запер дверь на ключ и бросился на
постель.
Только час спустя, когда он уже стал беспокоиться, на лестнице
послышались неуверенные шаги, и в дверь тихо постучали.
Это был сам Фершо, Лина осталась внизу.


10

Едва увидев, как они спускаются по лестнице, Лина, по обыкновению
занявшая место за столом, поняла, что в их отношениях что-то надломилось.
Однако это не походило на драму. Казалось даже, что они довольны друг
другом, обмениваясь во время завтрака любезностями и нерешительными
взглядами, как любовники после ссоры.
Внешне из них двоих более скованно вел себя Мишель. Его тонкая кожа
при малейшем волнении сразу покрывалась красными пятнами. Как он ни
пыжился, а все равно был похож на ребенка, только что задыхавшегося от
рыданий, который, всхлипывая, еще чувствует соленый вкус своих слез.
Взгляд Фершо был тяжелее обычного и туманился воспоминаниями, даже
когда ему случалось улыбнуться, если Лина старалась их развеселить.
Они сидели втроем в маленькой столовой с низким потолком, за короткий
срок словно пропитавшейся их близостью. Портрет капитана Снука с медалями
не казался им больше чужим, побрякушки, в строгом порядке лежащие на черном
мраморе камина, выглядели не смешными, а трогательными, а швейная машинка в
углу у окна, казалось, жила своей замкнутой и благодушной жизнью.
Как обычно, кто-то завтракал на кухне. Все клиенты г-жи Снук более или
менее походили друг на друга: им было под пятьдесят, это были широкоплечие,
краснолицые мужчины, и Лина могла поклясться, что у них у всех одинаковые
голубые наивные глаза. Они смущались, когда, открыв застекленную дверь,
обнаруживали в столовой постояльцев. В таких случаях они быстро проходили
мимо, задевая за стену и застенчиво кланяясь. Г-жа Снук ставила им на кухне
приборы и обслуживала вперемежку с теми, кто сидел в столовой.
Что касается лоцмана, жившего в одной из комнат второго этажа, его
никогда не было видно. Он работал в разные смены и уходил то вечером, то
среди ночи, прихватив эмалированный голубой бидон. Часы его работы никогда
не совпадали с теми, к которым привыкли другие жильцы. Так что если голубой
бидон был им знаком, то лица своего соседа они не знали.
Они ели медленнее, чем обычно, словно стремясь доказать всем и самим
себе, что чувствуют себя непринужденно, что ничего не случилось, что жизнь
продолжается. Но по взглядам, которые они с мнимой безмятежностью бросали
по сторонам, можно было без труда понять, что жизнь, которая сама собой у
них сложилась - со странной близостью, таинственными ритуалами и уже
традициями, - кончилась.
В момент, когда прибой достиг наибольшей силы, ветер внезапно стих,