"Жорж Сименон. Льет дождь" - читать интересную книгу автора

- Его в первую очередь, он же торговец.
Тогда я решил отомстить:
- А вас, тетя, они убьют?
Я входил во вкус игры. Тоже становился злобным. И уж не знаю, как
придумал:
- Воткнут вам штык в живот!
Да, да, штык, вонзающийся в толстый, дряблый живот тети Валери, и все,
что оттуда вывалится...
- Никакого уважения! - прорычала она, вырывая у меня газету.
Но я уже закусил удила. Тем хуже для нее!
- Вспорют и кишок напустят полную комнату...
- Сейчас же замолчи, грубиян!
- Потом напихают сена и кожу зашьют...
Я хохотал до слез, почти истерически. До икоты. Готов был придумать
невесть что, говорить любые дерзости. И в то же время не осмеливался
взглянуть на улицу. Мне представлялось, что там лошади, главное, лошади, и
жандармы верхом, в касках, с саблями наголо, и черные бегущие фигурки, они
увертываются, наклоняются и бритвами перерезают сухожилия лошадям...
- Хорошо же тебя воспитали родители...
Она замолчала, еще не остыв от гнева, уставив студенистые глаза на
газету. Моя лихорадка улеглась, как опадает молоко, лишь проткнешь пенку.
Когда я посмотрел на улицу, полицейский, поднявшись на цыпочки, заглядывал
поверх матового стекла в кафе Костара. По отопительной трубе ко мне
доносился мирный голос матушки.
- Всегда выгоднее брать первосортный товар, - заверяла она
покупательницу. - За шитье платишь столько же, а износу не будет...
Она, видимо, отмеряла, проворно натягивая материю, метр за метром. Метр
был врезан непосредственно в прилавок. Штуку разворачивали. Сухой лязг
ножниц, когда делался надрез, и треск разрываемой ткани.
- Больше вам ничего не требуется? Может, фартучки для ваших малышей? Я
только что получила очень недорогие и на все роста...
Но нет! Видимо, у покупательницы денег было в обрез. Для меня
покупательницы навсегда останутся простоволосыми женщинами, чаще всего в
черном, с наброшенным на плечи шерстяным платком, с цепляющимися за юбку
ребятишками, которым шепчут:
- Да стой же смирно! Вот скажу отцу...
В руке кошелек. Взгляд суровый.
- Почем?
- Двенадцать су за метр, ширина восемьдесят...
Пока в уме производится подсчет, губы не перестают шевелиться.
- А подешевле не найдется?
Видел я и таких, которые, уходя, бормотали:
- Посоветуюсь с мужем...
Почему это напомнило мне мадам Рамбюр с ее покупками, исполненную
достоинства, печальную и не смеющую отвечать на призывы рыночных торговок,
бабушку Альбера? Может, она тоже считала в уме? Матушка говорила: ведь у них
почти нет денег. Значит, они бедные. И, обходя подряд прилавки, она все
время подсчитывала, выискивая, что бы такое купить подешевле и в то же время
попитательнее для внука.
- Тебе надо хорошо питаться и окрепнуть! - повторяла матушка, если я