"Жорж Сименон. Мадам Катр и ее дети" - читать интересную книгу автора

Жорж Сименон

МАДАМ КАТР И ЕЕ ДЕТИ


В этот вечер сцена запаздывала. У многих даже появилось сомнение, что
она вообще состоится. Только небольшая перепалка в момент раздачи
суповниц с наваристой розовой жидкостью. Кто-то сказал, за одним из
столиков у печки:
- Тыквенный суп.
И скорее всего именно потому, что это было произнесено за
"привилегированным" столиком, за одним из двух столиков, почти вплотную
приставленных к печке, а возможно и просто потому, что M-м Катр
ошиблась, она приговорила, наливая сыновьям полные тарелки:
- Ваш любимый суп, дети. Томатный!
И голос у нее вроде был, когда она была "в духе".
- Это тыквенный суп! - возразил старший. Ведь дети охотнее верят
чужим, чем своим родителям, не так ли?
- Замолчи, Жан-Клод.
- Это не томатный суп! Это тыквенный суп!
- А я тебе говорю, что...
В этот момент она поднесла ко рту ложку, поняла ошибку и предпочла
замять инцидент категоричным:
- За столом не разговаривают!
Она явно чувствовало себя оскорбленной. Ей хотелось оглянуться и
проверить, не улыбаются ли люди за соседними столиками. По лицу ее было
видно, что она продолжала думать о допущенной ошибке, о насмешливых
улыбках, которые ощущала спиной.
И когда струившиеся из радио звуки тихого танго по одному Богу
ведомому капризу вдруг превратились в скрежещущую какафонию, она резко
вскинула узенькое личико и уставилась на аппарат ненавидящим взглядом,
словно этот притаившийся в углу ящичек из полированного дерева, принял
сторону ее врагов и намеренно обрушил на нее эти варварские звуки.
- Это еще что такое?! - воскликнула она.
А Раймонда, проходившая мимо с полными тарелками, невинным тоном
проговорила, бросив при этом заговорщицкий взгляд на другие столики:
- Старый аппарат... Постоянно портится...
Там, у печки, люди сидели с покрасневшими от жары лицами. Горячие
потоки воздуха попадали им прямо в лица, зажигая глаза, обжигали им
икры. Молодая пара даже дошла до такого цинизма, что отодвинула свой
столик подальше от печки. И это в то время, когда M-м Катр, столик
которой стоял между окном с плохо закрытыми ставнями, сотрясавшимися от
сильных порывов ветра и то и дело отворяемой дверью в холл, сидела с
посиневшим от холода, несмотря на толстый слой пудры, носом.
Слышался грохот морских волн, разбивающихся о набережную, шум
сильного порывистого ветра, стук ставень где-то на втором этаже,
неровный, тоже порывистый гул печки, более близкий стук ножей и вилок...
Их было всего десять человек в столовой пансиона "Нотр-Дам" в
Сабль-Долон, в середине декабря. Радио, в своем углу, продолжало
напевать какой-то мотив, то едва слышно, то тоже вдруг иступленно