"Жорж Сименон. Мегрэ и виноторговец ("Мегрэ") " - читать интересную книгу автора

- И там тоже у Шабю были приключения подобного рода?
- Вряд ли. Там совершенно другая атмосфера. И, возможно, его смущал
Лусек. Это единственный, кого он даже боялся. Нет, боялся - пожалуй,
слишком сильно сказано. Но, во всяком случае, держал себя с ним не так,
как с другими, и никогда не позволял себе на него орать.
- Когда он снова возвращался?
- Примерно в половине пятого. Некоторое время уделял мсье Лепетру,
иногда наблюдал за разгрузкой барж. Потом вызывал машинистку и диктовал
письма.
- А почему он не диктовал вам?
- Я печатала главным образом личные письма.
- Когда он уезжал совсем?
- Часов в шесть, если не задерживался со мной или с кем-нибудь из
девушек.
- Случалось вам проводить вместе с ним весь вечер?
- Только по средам, да и то до десяти часов.
- Вы всегда уходили от Бланш после него?
- Нет, бывало, что мы выходили одновременно. Шабю привозил меня на
улицу Коленкур и высаживал метров за сто от дома. Но в ту среду он
куда-то торопился, и я сказала, чтобы он меня не ждал.
- Нам очень важно установить, кто еще знал о ваших свиданиях на улице
Фортюни. Постарайтесь, пожалуйста, припомнить.
Комиссар прочистил себе нос и нахлобучил на голову шляпу. Госпожа
Мегрэ была права: солнце выглянуло, и Сена сверкала.
- Поехали, Люка. Благодарю, мадемуазель.
Они заворачивали к воротам здания Уголовной полиции, когда взгляд
Мегрэ неожиданно встретился со взглядом человека, стоявшего у парапета
набережной. Это длилось одно мгновение. Комиссар продолжал думать о
своем, а незнакомец, приволакивая ногу, сразу же двинулся в сторону
площади Дофина. Но уже через минуту Мегрэ спросил у Люка:
- Заметил?
- Кого?
- Человека в старом дождевике. Он разглядывал наши окна, а когда мы
поравнялись, пристально посмотрел мне в лицо. Уверен, что он меня узнал.
- Какой-нибудь бродяга?
- Не похоже. Выбрит и довольно опрятен. Должно быть, не жарко ему в
осеннем плаще.
В кабинете, продолжая думать об этой встрече, комиссар невольно
подошел к окну. Незнакомца на улице не было.
Мегрэ пытался уяснить себе, чем именно тот так поразил его. Может
быть, напряженностью взгляда, выражавшего глубокое волнение? Не был ли
этот взгляд призывом, обращенным к нему, Мегрэ?
Пожав плечами, словно желая отогнать от себя навязчивую мысль,
комиссар сел за стол и набил трубку. И вдруг почувствовал, как опять без
видимой причины лоб его покрылся испариной. Пришлось снова вытаскивать
платок.
Он обещал жене вернуться к обеду, но забыл спросить, чем она
собирается его кормить. А он любил знать заранее меню, чтобы
порадоваться предвкушению вкусной еды.
Зазвонил телефон.