"Жорж Сименон. Мегрэ напуган ("Мегрэ") " - читать интересную книгу автора

преследовал. Никто не видел. Но если допустить, что убийцей был доктор, то
ему было абсолютно необходимо избавиться от столь компрометирующего его
предмета прежде, чем...
- Зачем он предупредил власти?
- Потому что это обеляло его. Подумал, что никому и в голову не придет
подозревать того, кто поднял тревогу.
Выглядело вполне логично.
- Еще не все. И вы это прекрасно знаете.
Последние слова он произнес с известной долей смущения, ибо Мегрэ хотя
и не был его непосредственным начальником, все же, тем не менее, входил в
разряд месье, на которых вот так, сходу, нападать не принято.
- Ваша очередь, Ферон.
Комиссар полиции, также чувствуя себя неудобно, сначала загасил в
пепельнице окурок. Помрачневший Шабо избегал смотреть на своего друга. И
только прокурор время от времени поглядывал на браслет своих часов как
человек, которому предстоят дела более приятного свойства.
Кашлянув, полицейский комиссар-коротышка повернулся к Мегрэ.
- Когда вчера мне позвонили и спросили, знаю ли я некую девицу Сабати,
то...
Комиссар Мегрэ мгновенно схватил суть происшедшего и внезапно
почувствовал страх. Что-то стеснило в груди, а вкус затяжки из трубки стал
неприятен.
- ...Я, разумеется, подумал, а не имеет ли она какое-то отношение к
этому делу. Мысль опять пришла в голову только в середине пополудни. Но
тогда я был занят. Чуть не послал к ней кого-нибудь из подчиненных, однако,
решил, что лучше, на всякий случай, сделать это самому по пути домой на
ужин.
- И вы посетили ее?
- Узнал, что вы уже побывали там до меня.
Ферон опустил голову как человек, которому нелегко дается
сформулировать обвинение.
- Она сама вам об этом сказала?
- Не сразу. Поначалу вообще отказывалась открыть дверь, в результате
чего я был вынужден прибегнуть к крайним средствам.
- Вы ей угрожали?
- Я заявил, что если она будет играть в такие игры, то это может ей
дорого обойтись. Он впустила меня. Я тут же заметил у неё синяк под глазом.
Спросил, кто её избил. Более получаса она молчала, как рыба, и смотрела на
меня с презрением. И тогда я решил забрать её с собой и привести в участок,
где их легче разговорить.
На Мегрэ словно навалилась огромная глыба и не только по причине того,
что случилось с Луизой Сабати, но и в связи с линией поведения комиссара
полиции. Несмотря на показную нерешительность и внешнее смирение, тот в
глубине души очень гордился содеянным.
Чувствовалось, что он бойко и с легким сердцем обрушился на эту
простую девушку, абсолютно беззащитную перед ним. Но ведь он сам, судя по
всему, вышел из низов. И он с таким остервенением набросился на одну из
себе подобных.
Теперь почти все слова, слетавшие с языка Ферона и произносившиеся им
все более и более уверенным тоном, звучали для Мегрэ тягостно.