"Жорж Сименон. Премьер-министр (Президент)" - читать интересную книгу автора

течение двух месяцев французские и иностранные журналисты наводняли
деревню Бенувиль, чтобы не пропустить момента его смерти. В редакциях
уже сочинили некрологи и заготовили клише более или менее исторических
фотографий. Ждали лишь сигнала, чтобы все это опубликовать.
Не пригодятся ли те же самые статьи в другой день, день, когда
придется лишь проставить новую дату и прибавить некоторые мелкие
подробности - ведь с тех пор он не принимал никакого участия в политике?
Больше он не падал, как подстреленный заяц, но все же у него порой
бывало ощущение, правда уже не такое отчетливое, будто левая нога не
сразу его слушается. Иногда ночью в кровати он вдруг чувствовал, как ее
сводило, вернее, как она слегка немела. Во время прогулок Эмиль замечал
это почти одновременно с ним. Meжду ними как бы установилась связь,
которую они осуществляли посредством определенных сигналов. Эмиль
подходил вплотную к Премьер-министру, а тот впивался пальцами в его
плечо и останавливался, не переставая глядеть вдаль. Потом, в свою
очередь, приближалась мадам Бланш и протягивала ему розовую облатку,
которую он проглатывал, не говоря ни слова.
Все трое ждали в молчании. Как-то раз это произошло посреди деревни.
Служба в церкви окончилась, и проходившие мимо крестьяне недоумевали,
почему эти трое застыли на месте, как вкопанные. Премьер-министр не
выглядел больным, не задыхался, и на губах его даже блуждала смутная
улыбка.
Он бывал раздосадован, если это происходило именно в те дни, когда
мадам Бланш настойчиво советовала ему не выходить из дому. Вот почему
сегодня утром он наблюдал за своей ногой внимательнее, чем обычно. И из
опасения, что сиделка окажется права, не остался долго на воздухе, что
не помешало ему, однако, дважды чихнуть.
Вернувшись домой, он торжествующе бросил:
- Вот видите!
- Подождем до завтра, еще неизвестно, может, вы подхватили бронхит.
Вот какой был у нее характер! Приходилось принимать ее такой, как она
есть. Зато Миллеран никогда не бывала резкой, всегда старалась
стушеваться, он почти не замечал ее присутствия в доме. У нее было
бледное, невыразительное, какое-то расплывчатое лицо, и те, кто видел ее
всего раз или два, наверное, не смогли бы узнать при встрече. Но она
очень добросовестно относилась к своим обязанностям, и он был убежден,
что, например, сейчас она внимательно следит за часами на его письменном
столе, чтобы в нужную минуту войти и включить радио.
Министерский кризис продолжался уже целую неделю и, как всегда,
говорили о кризисе режима. Курно, президент республики, безуспешно
обращался по очереди к различным политическим деятелям и окончательно
потерял голову.
Он знал Курно совсем молодым человеком, когда тот только что приехал
из Монтобана, где отец его торговал велосипедами. Активный член
социалистической партии, Курно был из тех, кто занимается в унылых
канцеляриях скучными секретарскими делами и чьи имена называют лишь во
время ежегодных съездов. В палате депутатов он выступал крайне редко,
только во время ночных заседаний, да и то, как правило, при полупустом
зале.
Предчувствовал ли Курно, когда выбирал этот незаметный путь, что он