"Жорж Сименон. Семь крестиков в записной книжке инспектора Лекера." - читать интересную книгу автора

их было уже целых пять.
Маньяк он был или нет, но бежал он во всю прыть. А надо сказать, что
температура отнюдь не располагала к подобным прогулкам. В какой-то момент
он обогнул крутой берег Сены, сделал крюк, обошел богатый квартал Отей и
разбил стекло на улице Фонтен.
- Он в пяти минутах от Булонского леса, - сообщил Лекер. - Если он
направляется туда, мы потеряем след.
Но неизвестный описал полукруг или нечто в этом роде и возвратился на
набережные, разбив по дороге стекло на улице Бертон, в двух шагах от
набережной Пасси.
Первые сигналы поступили из нищенского, пользующегося дурной славой
квартала Гренель. Но стоило человеку перейти Сену, как он оказывался
совсем в ином мире, на просторных улицах, где в такой час не встретишь и
кошки. Все закрыто. Шаги его на мостовой, скованной холодом, должны были
гулко отдаваться в окружающей тишине.
Шестой сигнал: он обошел Трокадеро и находился теперь на улице Лонгшан.
- Кто-то работает под мальчика с пальчик, - заметил Мамбер. - За
отсутствием хлебных крошек и белых камешков он рассыпает битое стекло.
Затем еще несколько сигналов - увели машину, где-то на улице Фландр
вспыхнул пожар, подобрали раненого, который утверждал, что не знает, кто в
него стрелял, хотя люди видели, что он всю ночь пил с каким-то типом.
- Опять Жавель вызывает. Алло! Жавель! Догадываюсь, что это снова твой
сокрушитель стекол. Он не успел добраться до своего исходного пункта. Как?
Ну конечно, он продолжает путь. Теперь он должен быть уже где-то в районе
Елисейских полей... Что? Минутечку... Говори. Какая улица? Миша? Как Миша?
Да...
Между улицей Лекурб и бульваром Феликс-Фор? Да... Там железнодорожный
виадук.
Да... Вижу. Восемнадцатый... Кто звонил? Консьержка? В такую рань она
уже на ногах? Значит, консьержка... Понимаю... Большой дом, неказистый с
виду...
Семиэтажный... Все ясно...
В этом квартале было полно таких зданий. Еще не старые и сравнительно
недавно заселенные, они, возвышаясь посреди пустырей, казались уже
обветшалыми. За их темными стенами, увешанными рекламами, почти не видно
было одноэтажных домиков.
- Ты говоришь, она слышала, как кто-то бежал по лестнице и дверь со
стуком захлопнулась... Дверь была открыта? Консьержка не знает, как это
случилось? На каком этаже? На первом, что выходит во двор... Продолжай...
Я вижу, выехала машина Шестнадцатого, готов держать пари, что это наш
сокрушитель стекол...
Старая женщина... Как? Матушка Файе? Служанка... Ходила помогать по
хозяйству...
Мертвая? Тупой предмет... Врач там? Ты уверен, что она мертва? У нее
забрали деньги? Я спрашиваю потому, что полагаю, что у нее были припрятаны
деньги....
Да... Позвони мне еще раз. Или я сам тебя вызову...
Он повернулся к заснувшему инспектору:
- Жанвье! Эй, Жанвье! Мне кажется, что это для тебя.
- Кто? Что такое?