"Жорж Сименон. Показания мальчика из церковного хора." - читать интересную книгу автораранний час.
Усатая старуха, приоткрыв дверной глазок и расспросив Мегрэ с пристрастием, впустила его в квартиру, где приятно пахло свежим кофе. - Пойду узнаю, сможет ли вас принять господин судья... Весь дом занимал судья в отставке, живший па ренту. Жил он один, если не считать служанки. В комнате, выходившей окнами на улицу-должно быть, гостиной,- послышалось шушуканье, потом старуха вернулась и сердито бросила: - Входите... да ноги вытирайте, пожалуйста, вы ведь не в конюшне. Нет, это не была гостиная, а довольно большая комната, смахивающая и на спальню, и на рабочий кабинет, и на библиотеку, и, пожалуй, на сарай, потому что здесь были свалены в кучу самые неожиданные предметы. - Вы пришли за трупом? -с издевкой спросил кто-то, и комиссар даже отпрянул. Голос доносился со стороны камина - около него, в глубоком кресле, сидел высохший старик. Ноги его были закутаны пледом. - Снимайте пальто. Я очень люблю тепло, а вы здесь долго не вытерпите. И в самом деле: старик держал каминные щипцы, которыми он орудовал, умудряясь извлекать из поленьев яркое пламя. - А я-то думал, что с моих времен полиция усовершенствовалась и научилась остерегаться свидетельских показаний детей. Дети и девушки - вот самые опасные свидетели, и когда я был судьей... Он был одет в теплый халат, и, хоть в комнате было жарко, шея его была обмотана широким шарфом. - Итак, напротив моего дома, говорят, совершилось преступление. Не А вы, если не ошибаюсь, знаменитый комиссар Мегрэ, которого послали в наш город для реорганизации оперативной группы? - проскрипел старикашка. Весь он был какой-то озлобленный, неприятный, полный едкой иронии и вдобавок вел себя крайне вызывающе. - Итак, милейший комиссар, вы обвиняете меня в заговоре с убийцей, и я с глубочайшим сожалением сообщаю вам, как я вчера уже сказал вашему молодому инспектору, что вы на ложном пути. Вам, конечно, известно, что старики спят мало, что есть даже люди, которые всю жизнь очень мало спят... Так было с Эразмом[1] и с господином, известным под именем Вольтер[2]. И он с явным удовольствием посмотрел на полки, забитые книгами и поднимавшиеся до самого потолка. - Так было со многими, да, впрочем, откуда вам знать... Короче говоря, в течение последних пятнадцати лет я сплю ночью не больше трех часов и вот уже десять лет с лишним, как ноги отказались служить мне... Впрочем, мне и ходить-то некуда. День и ночь торчу я в этой комнате, окна которой, как вы можете убедиться, выходят прямо на улицу. С четырех часов утра я уже сижу в кресле, с ясной головой, поверьте мне. Я мог бы даже показать вам книгу, которую я вчера утром штудировал... Впрочем, речь в ней шла о греческом философе, а это, полагаю, вас мало интересует. И если бы событие, вроде того, о котором рассказывает вам мальчишка, наделенный весьма живым воображением, произошло под моим окном, уверяю вас, я бы это заметил... Ноги у меня, как я уже говорил, не те, что прежде... Но на слух я пока не |
|
|