"Жорж Сименон. Сын" - читать интересную книгу автора

Меньше всего собирался я писать здесь о Жорже Запо. Ведь начал я с
цитаты и рассуждений о смерти отца. Но потом пришел ты, отвлек меня, и
мысли потекли по иному руслу, хотя, в сущности, это все та же тема. Эли
Запо тоже отец. И сталкивается с теми же вопросами, с которыми сталкиваюсь
я, с вопросами, которые в свое время встанут перед Жоржем, перед тобой.
Я писал, что годы бывают мрачные и светлые, что воспоминания могут
быть черно-белыми и цветными. Какими будут воспоминания твоего друга?
Определить это в конечном счете сможет только он сам - каждый видит жизнь
своими глазами.
А я хочу попробовать, прежде чем отправиться в прошлое (путешествие,
которого я страшусь и потому стараюсь оттянуть), увидеть нас, увидеть себя
твоими глазами... Впрочем, сегодня из этого все равно ничего не выйдет - я
слышу за дверью приближающиеся шаги. Значит, гости собираются уходить и
твоя мама идет за мной. Спокойной ночи.
...Должно быть, когда тебе было лет семь-восемь, один из твоих
школьных товарищей спросил тебя:
- А что делает твой папа?
Для тех, кто видит нас со стороны - для твоих товарищей, соседей,
лавочников, - мы люди хоть и не богатые (богатыми мы кажемся только людям
действительно бедным), но, во всяком случае, состоятельные. Живем мы в
одном из лучших кварталов Парижа, в нескольких сотнях метров от
Триумфальной арки. В нашем доме, на той же площадке, что и мы, долгие годы
жил председатель совета министров, имя которого теперь встречается на
страницах школьных учебников по истории. Если судить по телефонному
справочнику, где указаны и адреса, на нашей улице живет десятка два весьма
известных людей, не говоря о главах различных фирм, обществ, иностранных
дипломатах и проч.
Несмотря на серый налет старины, придающий им, впрочем, даже
благородный и, уж во всяком случае, солидный, благообразный вид, дома на
этой улице большие, комфортабельные, со свежелакированными воротами и
начищенными до блеска старинными медными дверными молотками. Консьержи не
ютятся здесь в темных конурах, откуда несет запахом рагу, а занимают
большие светлые помещения, напоминающие приемную врача. Бесшумно работают
лифты, лестницы устланы красными ковровыми дорожками.
У нас две служанки: Эмили, которая живет с нами уже пять лет, и еще
приходящая, ее муж служит в республиканской гвардии.
Среди машин, стоящих под окнами вдоль тротуара, есть, конечно, более
роскошные, но и наша недурна, она еще совсем новая.
Наконец, вот уже два года как твоя мама носит норковое манто, а еще у
нее есть бобровая шубка, которую я купил в первые годы нашей совместной
жизни.
Да, чуть было не забыл - лето мы проводим в Аркашоне, а на Рождество
отправляемся в Межев или кататься на лыжах в Швейцарию.
Твои товарищи по лицею Карно в большинстве своем принадлежат к тому
же кругу, что и мы, и у тебя нет оснований чувствовать себя среди них
чужаком.
Итак, "Что делает твой папа?" - спросили тебя.
Очевидно - я не совсем уверен, но думаю, что это так, - ты несколько
дней обдумывал свой вопрос, и когда наконец решился как-то вечером за
ужином задать мне его, выразил это так: