"Жорж Сименон. Исповедальня" - читать интересную книгу автора

кипит жизнь, как она проникает в каждую его пору.
Через полчаса из школы - совсем недалеко отсюда должна выйти
Франсина. Интересно, какой у нее сейчас урок и в каком из классов здания,
так непохожего на настоящую школу?
Можно, конечно, не спеша пройтись по Английскому бульвару и подождать
ее у выхода, как накануне, но теперь уже не играя комедию.
Нет, он не хотел встречи с ней. Во всяком случае, не сегодня. Вдруг
она догадается, что у него на душе, хоть он и не делал трагедии из
случившегося.
Зачем драматизировать ситуацию? Так бывает со многими юношами и
девушками его возраста.
Если бы ему рассказали о каком-нибудь приятеле, мать которого сделала
то же самое, Андре, конечно, проворчал бы, пожимая плечами:
- Ну и что?
Действительно, ну и что? Разве его это касается? С какой стати он
должен интересоваться жизнью своих родителей, их положением, помыслами,
радостями, заботами, недостатками или даже неблаговидными поступками?
Еще совсем маленьким он - вероятнее всего, безотчетно - очертил себя
защитным кругом, из которого его вывел только случай. Так что винить ему
приходится теперь лишь самого себя и свое любопытство, которое не сумел
обуздать.
Он возвращался в Канн. Сейчас он заберется к себе в мансарду и,
прежде чем сесть за работу, четверть часа, до полного изнеможения, будет
упражняться с гантелями под самые шумные пластинки.
В доказательство того, что он ничуть не огорчен, Андре, мчась по
залитой солнцем дороге и проскальзывая между машинами, заранее выбирал
пластинки, которые будет слушать, и радовался, предвкушая удовольствие.


Глава 3


- Дома никого, Ноэми?
Он вошел в столовую - ни души. На столе три прибора. Не оказалось
родителей и в гостиной. В доме стояла тишина.
- Ваша мать наверху, а господин Бар еще не вернулся.
Уже половина девятого, а ведь отец почти никогда не опаздывает. По
привычке Андре приподнял крышку кастрюли и с удовольствием понюхал рыбный
суп. Он любил вкусно поесть. Еще совсем недавно Ноэми гоняла его с кухни
за то, что он пробовал все подряд.
Он и теперь лазил по кастрюлям, но когда перерос служанку на целую
голову, она стала смотреть на него как на мужчину и больше не осмеливалась
ворчать.
Он не знал, куда приткнуться, и, напрасно простояв у окна в ожидании
отца, решил подняться наверх.
В спальне родителей никого не было. Он старался не заходить сюда: он
почему-то чувствовал себя здесь неловко, особенно когда родители были в
постели. Еще совсем маленьким он не любил их запах.
Светло-голубые стены, белая мебель, розовое атласное покрывало под
цвет виллы. Скорее комната одинокой женщины, а не супругов; Андре с