"Жорж Сименон. Ранчо "Кобыла потерялась"" - читать интересную книгу автора

"мсье", потому что его всегда так звали, потому что и сам он всегда так
представлялся: "Мсье Лардуаз... "
- Кэли Джон... Вы, наверное, меня не помните, потому что я только три
года работал в шахте, в девятисотые ГОДЫ.
Мужчина встал, на ногах он держался прекрасно и выглядел так же
хорошо, как его визитер.
- Если вы хоть раз заходили в "Санбурн-палас" и играли, я узнаю вас и
через десять лет! - заявил он, с преувеличенным вниманием рассматривая
посетителя.
Он работал крупье у Малыша Гарри, и именно он чаще всего стоял у
стола с рулеткой. Тогда у него были любимцы и цилиндр, который он снимал
только при исполнении своих обязанностей. Глаза у него были светло-карие,
почти золотистые, губы довольно полные, и ему с трудом удавалось придать
своему мягкому и ласковому лицу суровое и собранное выражение.
- Остался в этих краях? Марта! Два аперитива.
Вермут?
- Да, спасибо. У меня ранчо недалеко от Джейн-Стейшн.
- Доволен?
- Да.
- Тогда все хорошо... За ваше здоровье! Да, время от времени старички
заглядывают... Ну как, изменилось все, а? Три года назад нас в городе и
сорока человек бы не набралось. Приехали врачи, нашли, что климат
прекрасен для некоторых болезней. Понемножку пошло... Если заглянете в
сад, увидите господ из Нью-Йорка, Чикаго, Бостона, которые проходят курс
лечения. Планируем расширяться. Мой сын в деле. Через два года у нас будет
гостиница на двести мест...
Он представил Кэли Джона жене:
- Из старожилов... Имя не имеет значения... У него ранчо рядом с
Тусоном...
Пришлось долго выслушивать про курсы лечения и будущие предприятия, и
Майлз Дженкинс, прислонившись спиной к стене с календарем, неутомимо
двигал челюстями, притом что лицо его оставалось совершенно непроницаемым.
- Скажите, мсье Лардуаз...
Ему не хотелось произнести что-нибудь неосторожное, как это было у
доктора, расспрашивать у бывшего крупье самого Малыша о Малыше Гарри
показалось ему неуместным.
- У меня был товарищ, которого вы знали, потому что он иногда играл,
но больше проводил целые вечера, выписывая номера, выпадавшие на рулетке...
- Тиммерманс?
- Нет.
- Мазарес?
- Нет...
- Не торопитесь... Я их всех знал, всех игроков, крупных и мелких,
что прошли перед моими глазами.
Чтобы избежать дальнейших перечислений, Кэли Джон произнес:
- Энди Спенсер...
Второй раз за это утро произносил он это имя.
- Я его прекрасно знал, потому что он появлялся, если так можно
сказать, до конца... Он женился на одной из дочек Майка О'Хары. Когда он
играл, то хранил такое безразличие, как ночной горшок...