"Жорж Сименон. Бар Либерти" - читать интересную книгу автора

- Мигом запели другую песню. Принялись утверждать, что три дня назад
они увидели, как на улице остановилась машина, и удивились, почему это
Браун не ставит ее в гараж... А он, пошатываясь, пересек сад... Джина
принялась бранить его из окна, полагая, что тот вдребезги пьян... И вдруг
Браун упал на крыльце...
- Мертвый, разумеется!
- Мертвее не бывает. Его ударили ножом в спину, прямо между
лопатками...
- И они три дня продержали тело в доме?
- Да! И никаких удобоваримых объяснений не дают!
Ссылаются на то, что Браун терпеть не мог полицию и все, что с ней
связано...
- Выходит, они его закопали, а сами двинулись прочь с серебром и со
всем добром, что подороже!..
Догадываюсь, отчего машина проторчала три дня под открытым небом...
Джина водить толком не умеет, вот и не решилась пускаться в сложные маневры
и заводить ее в гараж. А скажите-ка, была ли кровь в машине?
- Ни малейшего следа крови! Но они божатся, что все тщательно
вымыли...
- И это все, что вы хотели мне рассказать?
- Все. А теперь они негодуют! И требуют, чтобы их отпустили...
За окном заржала лошадь, что привезла их на фиакре сюда. Докуривать
сигару до конца Мегрэ не хотелось, но и выбросить тоже духу не хватало.
- Виски? - предложил Бутиг, заметив открытый бар.
Нет, ей-богу, трагедией тут и не пахло! Мегрэ тщетно старался
воспринимать происходящее всерьез. Может быть, во всем виновато солнце или
мимоза, апельсины, рыбак, что по-прежнему высматривал морских ежей сквозь
три метра кристально чистой воды?
- Вы можете мне оставить ключи от дома?
- Разумеется! Раз вы берете расследование в свои руки...
Мегрэ залпом опустошил предложенный ему стакан виски, взглянул на
оставленную в патефоне грампластинку, машинально повертел рукоятки
радиоприемника, и из того донеслось:
"...дены вовремя... В ноябре..."
В этот момент Мегрэ увидел за приемником фотографию мужчины и тут же
потянулся за ней, чтобы получше рассмотреть.
- Это он?
- Да! Хоть живым не видел, но узнал сразу...
Мегрэ немного нервно выключил радио. Что-то внезапно шевельнулось в
его душе. Любопытство? Нет, нечто большее!
Смутное и довольно-таки неприятное чувство! До сих пор Браун оставался
для него просто-напросто Брауном, незнакомцем и, по всей видимости,
иностранцем, погибшим при более или менее загадочных обстоятельствах. Кому
могло прийти в голову разбираться в том, о чем он думал, что любил и
ненавидел, какие невзгоды выпали на его долю...
И вот теперь, держа в руках портрет, Мегрэ испытал непонятное
беспокойство: ему вдруг показалось, будто он знает этого человека. Не то
чтобы когда-нибудь встречался с ним, но просто уже видел...
Нет! Фотография ему ничего не говорила. Широкое лицо крепкого здоровья
мужчины, скорее всего сангвиника, с рыжими довольно редкими волосами, с