"Мария Симонова, Дмитрий Кравцов. Привычка жить" - читать интересную книгу автора

макаром - на собственном горбу - его всё равно не дотащить до базы.
Чуть не рухнув под тяжестью раненого, Андрей просто вынужден был его
уронить. Потом он порыскал по окрестным полкам и довольно скоро нашел
необходимое - большой кусок хорошо сохранившегося прорезиненного брезента.
Ярмаку просто фантастически везло: он остался жив после меткого выстрела
командира группы, он до сих пор продолжал дышать, и он оказался на волокуше,
без которой Андрею в любом случае пришлось бы его бросить.
Теперь же Андрей Маркелов занялся вряд ли благим для себя делом: он
пытался спасти своего злейшего врага. Пока перед ним был живой, дышащий,
страдающий человек, он попросту не мог поступить иначе, несмотря на то, что
сама по себе такая ноша изрядно понижала шансы на его собственное спасение.
Оставалось надеяться, что путь до отеля был достаточно хорошо расчищен
по дороге сюда - ими, но в основном теми членами группы, которые теперь были
убиты.
Дорога назад показалась вдесятеро длиннее: несколько шагов - остановка,
оборот вокруг своей оси. Лучевик вскидывается на каждый шорох, за малейшим
намеком на движение следует выстрел, иногда предваряющий падение
безобразного тела. Одно обнадеживало - зарядов должно было хватить с лихвой:
два лучевика системы "кольт-плазмо", каждый с шестью автоматическими
запасными батареями, и спаренный "калаш" Власа. Лишь бы хватило сил и нервов
на этот изнурительный, всё не кончающийся путь. Забота о Масе сводилась
теперь к минимуму: донести бы ее невредимой до дому. Вместе с собой,
естественно, хорошо бы тоже невредимым. Что касается Ярмака... если шеф
Очистки по дороге отдаст концы, то, похоже, для всех будет только лучше
Но помирать начальник Очистки не торопился: в какой-то момент тяжелая
волокуша задергалась, и с нее раздались почти членораздельные звуки.
"Чего он там просит? Лучевик? Застрелиться, что ли?"
Обернувшись, Андрей встретился с мутноватым, плохо сфокусированным
взглядом начальника. Ниже жалко свисали бравые в прошлом усы. Под ними
шевелились бескровные губы:
- Дай мне... лучевик... Прикрою...
- Ну да, ты, пожалуй, меня прикроешь. Этой вот дерюжкой и прикроешь, -
проворчал Андрей.
- Не тебя... Нас...
Было ясно, что в таком положении Ярмак вряд ли рискнет убить
ненавистного Маркелова. Кто ж его тогда дотащит. "Однако ноги-то у него
целы, - размышлял Андрей, - может, он уже и идти способен самостоятельно,
только до времени прикидывается. Пока не получит назад свой "кольт".
Видя колебания Андрея, Ярмак поднял руку в направлении здания:
- Там!.. - Он указывал пальцем в одно из окон третьего этажа, прикрытое
косой ставней. Ставня слегка колыхалась, словно бы от ветра. - Ну же!.. - Он
явно хотел выкрикнуть это, но только сипел, наливаясь краской от
напряжения: - Стреляй!
Андрей выстрелил. Ставня крупно дрогнула: в верхнюю ее часть впились
два грязных когтя, выволокшие за собой наружу темно-зеленое морщинистое
тело. Стали видны тонкие жилистые ноги, потом ставня, столетия
продержавшаяся на честном слове, сорвалась, и тварь рухнула на тротуар,
подняв клуб желтоватой пыли. Маркелов напряженно ждал, держа на мушке
зеленую бесформенную груду, но тварь так и осталась в неподвижности.
Глаза Ярмака продолжали шарить по окнам. Да, шеф Очистки не на шутку