"Маргарита Симоньян. В Москву! " - читать интересную книгу авторапослал всех на фиг". Певец был один и тот же, и пел он с сильным акцентом.
Потом их остановил гаишник, хотя они ничего не нарушили. Гаишник медленно подошел к машине и сказал: - Девчонки, назад поедете, пепси-колы захватите холодненькой по-братски. Алина не была в Адлере семнадцать лет. За это время здесь ничего не изменилось. * * * Адлерские поселки, утонувшие в мушмуле и инжире. Островки сердцебиения в замерших душных чащах южной границы России, пестрые клочья, поросшие плетками ежевики, увитые виноградом и сеткой-рабицей. Сколько вас понатыкано по горам - без воды, без асфальта, без газа и канализации - никто не знает. Где-то прямо под небом видно с дороги - хлипкие халупки, раскрошившийся шифер на крышах и ржавые сетки заборов, за которыми режутся в нарды русские и грузины, эстонцы и греки и очень много армян. Исчезающий вид! Эндемик, теснимый отелями, виллами, пальмами - цивилизацией, подгоняемой грохотом Олимпиады. Незабвенные адлерские поселки, с именами еще живописнее огородов - дай вам всем Бог здоровья. Дом Эльвиры стоял на самом краю одного из таких поселков, последним в длинной череде хибар, слепленных из шлакоблоков, лезущих друг за другом вверх на гору вдоль узкого серпантина, посыпанного битым камнем. Целыми днями к дому тянулась очередь, состоявшая главным образом из молодых женщин Холмистый двор вокруг дома был опутан проволочным забором, а поверх забора под листьями густого винограда было намотано рядов восемь колючей проволоки. Двор Эльвиры был обнесен проволокой, как краевое СИЗО, знаменитое бессердечностью, но калитку имел игрушечную, и к тому же она не запиралась. Проход к ней перегораживала гора старых паркетин с облезлой черной краской. Над участком поднимался дым - паркетинами топили печку. Термометр показывал тридцать восемь в тени. Рельеф местности был таков, что гости прямо от калитки необъяснимым образом попадали на плоскую крышу дома. На крыше стояли стол и стулья. Комнатушки под крышей уходили вниз по склону, в земле была вырыта лестница. Отдельно стоял туалет без крючка на дверце. Стульчак был обит длинношерстным розовым мехом. На крыше Алину и Лиану встретил босой загорелый мальчик лет одиннадцати в стянутых ремнем под самой грудью штанах. - Как дела, Санька? - спросила Лиана. - Нормально, - ответил мальчик прокуренным басом. Алина подошла ближе и отпрянула: лицо мальчика густо покрывала черная щетина. Мимо прошла голая трехлетняя девочка с паркетиной в руках. По дороге она нарочно с силой наступила мальчику на ногу. - Я хожу, печку топлю, - сообщила девочка в воздух, ни на кого не глядя. Из клубов черного дыма вырывались крики: - Санька, иди нарви еще ежевики, мне надо для цвета! - Мама, жарко, потом нарву! - крикнул вниз мальчик с щетиной. |
|
|