"Е.Симонов. Сезон несостоявшихся восхождений " - читать интересную книгу автора

карту августейшей дланью линейка соединила по идеально прямой Москву с
Санкт-Петербургом. В горах подобная прямая в пространстве, от подножия до
вершины, никогда не будет кратчайшим путем во времени, не говоря уж о той
угрозе, что нависает на каждом сантиметре отвеса. Но так утверждало себя
новое качество, класс "стенных восхождений" по прямой, по любой круче.
"А здравый смысл? - возразят непреклонные рационалисты. - Ради чего
усложнять жизнь? Уверены, что никому и никогда не понадобится умение лазать
по каким-то стенам, равно и - как их там - скалолазы! А в номенклатуре
"нормальных" человеческих профессий имеются и верхолазы, и такелажники,
наконец, пожарные с выдвижными лестницами. А ваших - хе-хе! - "скалозубов"
держите при себе. Для настоящего дела они никогда не потребуются. Вещь в
себе. Спорт для самих себя".
"А что, уважаемые оппоненты, если они понадобились, и очень даже скоро?
Спрос на стенолазов давно уже превышает возможности "поставки" их секциями
альпинизма".
"Так это вы о спорте, а мы же о деле".
"Вот именно о деле, как вы изволили выразиться. Такие вот стенолазы
приходят недавно на выручку блокированного обвалами рудника Осетии. Перед
рудоуправлением дилемма: неделями пробивать обходную трассу в горах либо
обезопасить гору, которая рушится на дорогу, а рудник работает, помимо всего
прочего, на экспорт. Выручила тройка скалолазов. А прорыв ледника Медвежьего
либо разлив Заревшана? Или вызов - "молиня" этакой скорой альпинистской
помощи на отвесы будущих створов Токтогульскоп II Нурекской ГЭС, этих
исполинов нашей энергетики? Да многое, вплоть до Красной площади либо одного
из переулков у Никитских ворот".
"Тоже мне горные хребты! Москва-то при чем?"
"Очень даже при чем... На главной площади страны в канун Первомая
никто, кроме альпинистов, не взялся сменить за несколько оставшихся часов
оформление на мачтах над ГУМом. В Никитском переулке "зашившийся диссертант"
вместе с ключом захлопнул в квартире и свою докторскую работу. Выручил
опять-таки чемпион по скалолазанию: взобрался по фасаду в окно пятого
этажа".

Одну из таких (не городских, конечно) стен и заявила на сезон
шестьдесят третьего года команда "Труда" (Юрий Коротков, Борис Романов,
Владимир Ворожищев, Юрий Кулинич).
Массив Большого Домбан-Ульгена бросается в глаза еще с развилки
Клухорского перевала, подобно баскетболисту сборной нации в кучке
болельщиков. Народ отметил это в имени вершины. Для карачаев она была таким
же хозяином хребтов, как "домман" - зубр в лесах.
Вспомните, как наблюдательнейший Гумбольдт, вслушиваясь в болтовню
попугая, настораживается. Улавливает реликты уже не существующего в жизни,
уже умершего, вернее, убитого языка. Его знает этот попка и никто больше на
свете. Даже историки или филологи. На нем изъяснялось поголовно вырезанное
испанскими идальго индейское племя. Так и название "Домбай-Ульген" ("Зубра
убили") звучало для нас эхом начисто сведенного поголовья зубров (ныне
восстановленного).
Сезон восхождений обещал быть в том году насыщенным. Николай Михайлович
Семенов с ущельского КСП* напоминал инспектора ОРУД ГАИ в часы "пик". Пусть
посмеиваются: "Хочешь перезимовать летом - займись альпинизмом", на