"Константин Симонов. Восьмое ранение " - читать интересную книгу автора

Константин Симонов

Восьмое ранение
____________________________________________________________________________

Рассказы о русском характере: Сборник.
Ростовское книжное издательство, 1975.
OCR и редакция Dauphin, май 2005.
____________________________________________________________________________

Восьмое ранение он получил в песках под Моздоком. Был очень холодный
ноябрьский день. Еще ночью задул сильный ветер с Каспийского моря и
продолжался весь день, не переставая, сметая с песчаных горбов снег, засыпая
колючей порошей пушки, забиваясь под воротники шинелей.
Был день как день - обычный, один из тех, к которым за полтора года
войны Корниенко уже привык и не находил в них ничего особенного. С утра было
тихо, к полудню немецкие артиллеристы начали ловить его батарею, но не
поймали. Потом стоявший слева полк атаковали несколько вражеских танков.
Корниенко открыл огонь и поджег танк, остальные ушли. Потом, часов до пяти
вечера, опять стало тихо.
Ветер был такой промозглый, что даже во время боя, работая у орудий,
люди кутались в свои синие выцветшие башлыки, плотно обвязывая их вокруг
воротников шинелей. Только сам Корниенко поднял уши у шапки и опустил
воротник, а башлык заправил за ремень Ему было так же холодно, как и всем,
но так поступать у него была своя причина: пять дней назад его контузило, он
плохо слышал, и ему все казалось, что это оттого, что мешают шапка и башлык.
Однако лучше слышать он не стал, и когда в пять часов вечера на батарею
налетели бомбардировщики, он, стоя в отдалении от своих казаков, не услышал
гула, перешедшего в свист, и бросился на землю только в ту секунду, когда
где-то совсем рядом раздался взрыв.
Восьмое ранение было в живот. Он почувствовал боль и, превозмогая ее,
попробовал сесть. Но руки скользили по снегу, и сесть ему долго не
удавалось. Наконец, застонав, он все-таки сел и, опершись руками о землю,
попробовал встать И раньше, когда он бывал ранен, ему казалось, что
главное - встать, оторваться от земли, тогда он превозможет боль и останется
жив. Но сейчас он не мог приподняться. К нему подбежали несколько казаков, и
пока двое укладывали его на носилки, остальные молча стояли вокруг. Он не
мог видеть своей раны, но, встретившись взглядом с их глазами, понял, что,
наверное, вид ее был ужасен. Он почувствовал: перед тем, как его унесут, он
должен что-то сказать своим батарейцам, они ждут этого. Но сказать ему
хотелось только одно - что напрасно они на него сморят как на покойника, что
он не умрет.
- Достаньте, в правом кармане смертельник лежит, - сказал он шепотом.
Санитар расстегнул у него карман гимнастерки и достал оттуда черную
круглую коробочку, похожую на те, в которые хозяйки кладут иголки.
- Открой, - сказал Корниенко, когда санитар достал смертельник.
Санитар открыл: коробочка была пуста. Тогда, обращаясь к казакам, уже
совсем тихо, так, что даже не все расслышали, Корниенко сказал:
- С финской войны еще вожу и ничего не кладу, потому что все равно меня
не убьют.