"Масахико Симада. Плывущая женщина, тонущий мужчина" - читать интересную книгу автора

- Каким образом? И хорошо ли совать нос в их семейные дела? У них уже
давно своя жизнь.
- Он же твой брат!
- Жена брата - нам чужая.
- Чужая не чужая, но они как-никак супруги. Она не может не знать, в
каком состоянии был Мицуру перед отъездом в Осаку. Мне она не скажет,
прикинется, что не в курсе, нарочно, чтоб только досадить.
Мать, конечно, загнула. Пытаясь разобраться в происходящем, она все
экстравагантные поступки старшего сына упорно приписывала одному: неладам
между супругами.
- Ты у них бываешь и с Мисудзу в хороших отношениях. Глядишь,
разговорится. Скажи, что нам нужно кое-что обсудить с Мицуру, поэтому мы с
таким нетерпением ждем его возвращения. Тебе она наверняка выложит все, что
знает.
Сделав невестку своей главной мишенью, мать одинокими бессонными ночами
метала громы и молнии, обвиняя ее во всех возможных грехах. Итару решил
съездить к Мисудзу - лишь бы не выслушивать материнские наветы, и тотчас,
пока не раздумал, позвонил и спросил, когда может зайти. Она сказала, что
будет ждать его завтра, во второй половине дня.

Итару не встречал еще женщин, которые нравились бы ему так, как жена
брата. Всего на четыре года его старше, она стала ему ближе, чем брат. Может
быть, потому, что единственной женщиной в их семье была мать, Итару
испытывал к Мисудзу простодушное влечение и любопытство. Завораживало, как
ухитряется она справляться с таким неприкаянным чудаком, каким был его брат,
как ей удается сохранять самообладание. Итару знал, что она никогда не
откажет ему в совете.
Дом, где жили Мицуру с женой, находился в квартале, раскинувшемся на
холме, еще не полностью застроенном, с проплешинами нетронутой земли. На
протяжении семи лет бульдозеры вновь и вновь вгрызались в холм, после чего
там вырастал очередной дом, так что сейчас на его склонах теснилось сто -
сто двадцать опрятных домиков. Поднявшись по крутой, извилистой дороге,
оказываешься на краю обрыва, уходящего вниз из-под ног к ложбине. Ложбину со
временем превратили в парк, весь день утопающий в тени. Дом супругов, точно
горная хижина, лепится к косогору, который спускается к парку. Половина
дома, опираясь на металлические сваи, висит в пустоте над обрывом. Именно
там расположены спальня и кабинет брата. А коль скоро он постоянно витает в
облаках, конструкция дома не лишена символического смысла.
У гостей дом неизменно вызывает смутное чувство тревоги, но хозяева,
судя но всему, уже свыклись с жизнью в нем. Мисудзу говорит, что не вправе
жаловаться, поскольку дом принадлежит семье Ямана, а брат вообще
предпочитает жить на возвышенности. Он любит повторять, что при
землетрясении низине грозит так называемый эффект разжижения грунта, к тому
же, если из-за общего потепления климата растает сколько-то процентов
арктического льда, то треть Токио окажется под водой. Разумеется, сознание
того, что обитаешь в Ноевом ковчеге, может с лихвой искупить беспокойство,
связанное с жизнью на краю бездны. Вот только про дом этот не скажешь, что
он способен плыть по лону вод.
Невестка - худощавая, с широко распахнутыми, как у женщин на гравюрах
Утамаро, глазами. Привыкший к ее всегда бледному, не знающему румянца лицу,