"Владимир Синельников. Веер миров " - читать интересную книгу автора

стихийный табор, и если днем здесь еще можно было встретить редкий
патруль, то в ночные, вечерние и утренние часы подземный переход находился
в полной власти этой части населения города. Служащие правоохранительных
органов, в чьем ведении состоял данный участок, предпочитали осуществлять
свои функции на привокзальной площади. Там доход от выходцев с Кавказа,
державших многочисленные ларьки, таксистов и пассажиров был неизмеримо
выше и не грозил никакими опасностями.
Автобус подошел к остановке за каких-то жалких пятнадцать минут до
прибытия поезда, а надо было еще успеть добежать до здания вокзала и
выяснить, к какой платформе прибывает поезд. Времени на то, чтобы обойти
этот треклятый переход стороной и по поверхности, уже не оставалось, и я,
преодолев некоторое внутреннее сопротивление, нырнул в подземелье.
Те плафоны, которые еще функционировали, давали жалкие, неравномерные
мглистые круги света, но в большей части перехода царила первозданная
темнота. Я бежал легкой трусцой, считая платформы по периодически
появлявшимся потокам свежего воздуха в местной затхлой и прокуренной
среде. Попадавшиеся вдоль стен "дети подземелья" вели себя на редкость
корректно и не препятствовали моему передвижению по их территории. Впереди
уже смутно просматривались ступени, ведущие на привокзальную площадь,
когда из-за колонны выдвинулись три фигуры явно не с миротворческими
намерениями. Перейдя с трусцы на шаг, я оглянулся: позади маячили еще два
каких-то типа. Пятеро - это, конечно, многовато на одного. У меня в голове
мгновенно пронеслись все ранее слышанные жуткие истории, циркулировавшие в
городе, о том, что происходило в вечернее и ночное время в этом
злосчастном переходе. В такие моменты работа сознания сродни компьютеру:
просчет возможных вариантов действий и их последствий осуществляется
где-то на уровне подкорки. Мое сознание (или подсознание?) оперативно
распорядилось двигательным аппаратом, и, когда ко мне вернулась
способность мыслить на логическом уровне, я обнаружил себя бегущим вверх к
выходу на одну из платформ. За мной нарастал топот подозрительных
личностей, которые жаждали тесного общения. На последней ступеньке перед
выходом на перрон затылок обдало жарким дыханием со стойким ароматом
застарелого перегара. Развернувшись, я, не целясь, влепил по белеющему в
утреннем сумраке лицу, и нападающий покатился вниз по ступеням. Тут
подоспел второй. Он с ходу попробовал шарахнуть меня каким-то дрыном, но я
отпрыгнул назад. К сожалению, привычного контакта подошв с поверхностью
перрона не получилось, и я полетел вверх тормашками. Ожидаемого удара о
бетон не последовало. Вытянутые для страховки руки утонули в чем-то мягком
и влажном, а инерция падения заставила меня проехаться юзом, после чего я
со всего размаха влетел в какие-то кусты. Мысль о том, что сейчас сюда
пожалуют "дети подземелья", заставила меня вскочить.
В окружающем пространстве не наблюдалось ни малейшего намека на
вокзальные строения.
Вокруг шумел лес.
Возвращаясь к процессам, происходящим в нашем мозгу, хочу заметить,
что, пока я, лихорадочно оглядываясь, пытался найти наиболее рациональное
объяснение моему появлению здесь (конец путей, привокзальный сквер и т.
д.), где-то в глубине подсознания зрела вроде бы ничем не подкрепленная
уверенность, что в этом месте поездов в обозримом будущем не предвидится.
Я с опаской огляделся, все еще ожидая появления моих преследователей, и