"Олег Синицын. Скалолазка и мертвая вода (Скалолазка - 2)" - читать интересную книгу автора

Не хочу! Не возьму! Уже знаю, что это закончится бедой!
Но доктор Энкель загипнотизировал меня умоляющим взглядом. И я
ухватила ножку наполовину наполненного фужера. Зеркало темной, густой
жидкости качнулось, угрожая выплеснуться.
Убедившись, что я держу фужер, старик разжал пальцы и отправил пустой
флакон с зеленой наклейкой обратно во внутренний карман.
- Держите аккуратнее. Не прикасайтесь к жидкости, не пролейте... И ни
в коем случае не пейте!
Это были последние слова моего мимолетного знакомого доктора Энкеля,
разрушившего мечту русской переводчицы хоть на один вечер ощутить себя
состоятельной особой. Женщиной, которая может себе позволить смотаться на
вечерок во Францию, а утром вернуться в Москву. Дамой, которой не ведомы
финансовые проблемы, которую не тяготят мысли о средствах на новую
страховочную беседку...
Доктор Энкель рванулся в сторону, открыв моему взору ряд гостей. Я
задохнулась от увиденного.
Наклонив голову и сердито взирая исподлобья, к доктору стремительно
приближался лысый Чиву. Тот самый джентльмен, который минут двадцать назад
лишил глаза бюст великого древнегреческого полководца.
- Вы видите перед собой жилище наших предков! - вещал с балкона голос
Жаке. - Это точно воссозданная картина быта семьи галльской деревни. До
последнего узора на одежде, до последней плошки на столе...
Я сразу вспомнила, зачем искала хозяина сегодняшнего приема. Только
слишком поздно.
В руке лысого Чиву появился уже знакомый нож. Устрашающее лезвие,
загнутое словно клюв. Никто, кроме меня и Энкеля, не видел его. Взоры людей
были обращены на выполненный в натуральную величину макет древнего
галльского дома, который до сего момента прятался под черной тканью. У дома
отсутствовали стены и крыша, чтобы окружающие видели восковые, но точно
живые, фигуры крестьян.
- Поднята из небытия еще одна крупинка древнего мира, - произнес
Жаке. - Я благодарен всем, кто помогал мне в этой работе.
Доктор Энкель не отрывал взгляда от ножа в руке лысого убийцы. На его
лице читалось, что он ожидал чего угодно. Уговоров, обысков, побоев... Но
только не лезвия, магически приковывавшего взгляд.
Чиву оказался в метре от доктора. Рука отошла назад. Энкель суетливо
поднял ладони, почему-то закрывая лицо.
Я пронзительно завизжала.
Мой визг совпал с эмоциональным пиком окончания фразы Анри Жаке. Он
стал первым камушком, сорвавшим лавину... Зал грянул аплодисментами и
криками "браво!", мгновенно растворив и заглушив все.
Словно старый знакомый, Чиву обнял доктора левой рукой, а правой
всадил нож в солнечное сплетение по самую рукоять.
Энкель даже не дернулся и умер с открытым ртом, сразу сделавшись
похожим на восковые фигуры крестьян этнографической панорамы Жаке.
Я не могла отвести глаз, потрясенная и шокированная.
Продолжая обнимать мертвого доктора, Чиву прислонил его к стене.
Рывок!.. Вытащил лезвие и тут же спрятал в рукаве. Похлопал Энкеля по
карманам и достал пузырек с зеленой этикеткой. После этого застегнул
пуговицы на пиджаке мертвеца, закрывая багровое пятно на рубашке.