"Олег Синицын. Скалолазка и мертвая вода (Скалолазка - 2)" - читать интересную книгу автора

Чиву доплыл до основания опоры, когда я уже вскарабкалась на ее
середину. Он что-то прокричал, но я не обратила внимания: этот румын
казался выведенным из игры.
Окно на первом этаже было не заперто. Приоткрыв створку, я перелезла
через подоконник в комнату. На меня, разинув рты, уставились две пожилые и
совершенно одинаковые дамы. Близняшки, скорее всего. Я застала их в тот
момент, когда они примеряли драгоценности. Одна - бриллиантовые сережки,
другая - колье.
Неловкая пауза.
- Здравствуйте! - вежливо произнесла я наконец. - Не обращайте на меня
внимания. Считайте, что я такой же неодушевленный предмет, как этот шкаф...
Дамы-близняшки завизжали, едва не обрушив потолок девятнадцатого века.
Хрустальная люстра отозвалась приятным гудением. Из солидарности завизжала
и я. Платье, снова расправившись, изрыгнуло на персидский ковер литра два
воды.
Я понимаю этих дам! Хоть и говорю - не обращайте внимания, - но как не
обратить? Находитесь вы с кем-то в комнате, занимаетесь чем-то заветным,
можно даже сказать - интимным... Вдруг распахивается окно и в него влезает
мокрое пугало - волосы растрепаны, платье лопнуло на бедре, тушь давно
исчертила щеки черными полосами! Тут не закричишь!
Отдав долг коллективной панике, я выглянула в окно. Чиву пытался
карабкаться по опоре моста. Вот дурень! Неужели решил, что если какая-то
кукла залезла, то и он, маньяк в авторитете и виртуоз ножа, тоже сможет?
Схватила горшок с тянувшимся из него по стене вьюнком и запустила в
румына. Горшок разбился об опору чуть выше головы Чиву, обдав румына
осколками и сбросив обратно в воду. Я радостно засмеялась, захлопала в
ладоши. Много ли человеку нужно для счастья?
В этот светлый момент в комнату ввалился рослый детина в пиджаке. Из
его правого уха тянулся тоненький, телесного цвета проводок.
Он уставился на меня.
- Что здесь случилось?
Господи! Наконец ты ниспослал мне охранника! Как долго пришлось его
искать!

Я сидела в глубоком кожаном кресле и вытирала волосы махровым
полотенцем. На мне по-прежнему красовалось сырое Светкино платье, но плечи
укутал мужской пиджак. Анри не нашел в своем огромном особняке ничего
подходящего для дамы. "Единственное, что могу предложить, - произнес он
подозрительно серьезно, - это сарафан галльской крестьянки с экспозиции".
Мы устроились в кабинете этнографа. Наверное, самом тихом месте в
особняке. Ни одного окна; все стены заставлены стеллажами с книгами; в
центре - массивный стол, на котором в беспорядке навалены бумаги, папки.
Веруня с растерянным видом устроилась за столом. Рядом с ней стояла початая
бутылка шампанского, из которой моя подружка периодически наливала себе в
высокий фужер, успокаивая нервы. Иногда она виновато поглядывала на меня,
хотя я на нее не обижалась. У меня просто натура такая. Неприятности ко мне
прилипают, как мухи на клейкую ленту.
Кучерявый Анри Жаке нервно бродил по кабинету, что-то бормоча и
беспокойно потирая щеки, словно проверяя - успел ли сегодня побриться.
Наше безмолвие нарушила открывшаяся дверь. На пороге возник невысокий