"Сергей Николаевич Синякин. Трансгалактический экспресс (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

дверью, на которой на общегалактическом языке значилось "Только для
обслуживающего персонала".
Мимо меня, тревожно попискивая, пролетела крупная летучая мышь.
Задержавшись, она указала крылом назад. Я увидел что-то длинное и пестрое,
напоминающее грязный матрас. И хотя это был разумный обитатель Мегапоры -
третьей планеты Антареса, нервы мои не выдержали и я поспешил в свою каюту,
резонно рассудив, что к товарищам по разуму надо привыкать постепенно.
Войдя в каюту, я обнаружил, что Айхо успел соорудить для себя уютное
стойло. Кормушка стойла была заполнена пахучим сеном. Лошак аппетитно
похрустывал незнакомыми мне белыми корешками и неторопливо листал книгу,
страницы которой были заполнены рядами стройных уравнений. Заглядывая в
книгу через холку Айхо, я понял, что лошак читает сочинение разумного огурца
Горциса. Горцис доказывал замкнутость Вселенной, основываясь на изобретенной
им системе исчислений. Книга читалась как фантастика, а может и являлась
таковой. Лошак поднял умную морду от раскрытой книги, и мы повели с ним
содержательную беседу.
Сигнал обеденного перерыва застал нас за анекдотами. Я рассказывал
очередной анекдот. Айхо весело ржал, одобрительно помахивая хвостом и
гривой. На лифте мы спустились в столовую трансгалая.
Выполнена она была в виде пчелиного сота, причем каждаи ячейка соты
представляла собой отдельный номер, оборудованный харчевоспроизводящим
устройством.
Некоторые номера были выполнены из непрозрачных материалов. Как я
узнал, они предназначались для тех разумных существ, чьи обеды отличались от
общепринятых и смогли шокировать окружающих. Например, марсианские вампиры
заказывают себе живых галанов и насыщаются, отсасывая у них кровь.
Согласитесь, что подобный вид питания вызовет шок даже у видавшего виды
землянина, а у разумных галанов с планеты Босха вызовет несомненно нервное
расстройство.
Однако я отвлекся. Наше крыло сота отводилось исключительно для
кислорододышащих. Желая порадовать Айхо, я заказал лошаку салат из свежего
щавеля, приправленный кореньями петрушки и обложенный листьями маринованной
с яблоками капусты.
Лошак с видимой опаской попробовал аппетитно уложенную зелень. После
нескольких жевательных движений опасливое выражение на его морде сменилось
восторженным. Вытянув задние ноги и опираясь на столик лакированным копытом,
Айхо смаковал салат. За нашим столиком слышалось только хрумканье и
довольное ржание четырехногого гурмана.
За соседним столиком сидело несколько растениевидных существ. Одно из
них было мне знакомо по туристической поездке на планету Андромаха. Пожилой
картохмд негодующе поглядывал в нашу сторону, топал клубнями и тряс
зацветшей ботвой. До нас доносились отдельные реплики флорян. Мой дешифратор
прислушался и печально перевел: "Растениееды горчащие!", после чего хмуро
отвернул ухо и спрятался в карман моего комбинезона.
Надо сказать, что своим дешифратором я очень дорожу. Во время
читательской конференции на планете Паукан я познакомился с одним
аборигеном. Паукане очень привязчивы и к тому же прирожденные лингвисты.
Когда пришло время расставаться с планетой, мой друг не пожелал расстаться
со мной. Дружба с пауканином стоила мне остатков семейного благополучия, так
как пауканин жил на кухне и имел обыкновение по ночам оплетать ножки стола и