"Александр Сивинских. У всякой зверушки" - читать интересную книгу автора

выбрался из-под хрустящих простыней и как был, голый, помчался - через двор,
через огород - в предбанник, где было свалено содержимое полевой сумки.
Обрывок ушедшей эпохи сверкнул на меня глянцевым пластиком обложки.
Женщина! Видимо, меланома была ей не страшна в этом ее счастливом мире
прошлого, и она обнаженной плескалась в прозрачной воде. Яркое небо было
украшено белыми облаками и птицами, яркое море - лодочками с цветными
треугольниками парусов. "PLAYBOY" - светилась радужная голограмма над мокрой
головой женщины. Надпись была выполнена на одном из многочисленных языков,
совершенно мне незнакомых. В свое время я пытался разузнать о языках у
Умницы, но та категорично заявила, что эта информация имеет атрибут
"потенциально опасная", а посему без специального кода доступ к ней закрыт,
вплоть до переформатирования диска. Мне стало жаль моей кремниевой девочки,
и я махнул рукой на нерусские языки. И вот теперь я имел огромное количество
потрясающе любопытного текста и - ни малейшего понятия о его содержании.
Зато с картинками все было более чем понятно: женская анатомия
разительно отличалась от моей собственной. Намного больше, чем это
представляли доступные мне учебники. И различия эти почему-то сильно меня
волновали.
Необычайно сильно...

Утром меня растолкали возбужденные Хавроньи:
- Прохор опять засек давешний летучий предмет! Эта штука движется в
нашу сторону! Несет ее, похоже, ветер, но кто же может поручиться, что это
не уловка какого-нибудь летучего хищника? Козы волнуются...
Я рассеянно кивал, оглядывая спальню.
- Да ты что, Петруха, очнись наконец! - заметив, что я слушаю их
озабоченное лопотание вполуха, Нижняя легонько ткнула меня в бок пятаком. -
Алло, человек!
- Дорогие мои, а ведь здесь лежал журнал. Мой журнал. И он пропал. - Я
испытующе посмотрел свинкам в глаза. Поочередно: вверх, вниз. - Думаю,
кто-то взял его. Само собой, из самых лучших побуждений. Но без спроса! Так
вот, мне бы хотелось получить его обратно.
- Дорогой мой, - передразнила меня Верхняя, - твой журнал ни-ко-му не
нужен. Да кто еще, кроме тебя, придет в восторг от созерцания голых девиц?
Здесь ведь нет больше ни одного мужика. Разве что... - она понизила голос до
зловещего шепота... - Таракан?! А может, это проделки фикуса?
- Или Прохора! - подхватила Нижняя.
Свиньи радостно захрюкали хором.
- Очень смешно. Ладно, потом разберемся. - Я длинным прыжком, прямо с
лежанки, махнул к рукомойнику. - Несите коноплю, шутницы, буду смотреть на
этот ваш НЛО.
Пока я плескался, чистил зубы и натягивал свежий комбинезон,
расторопные сестрицы не только принесли пучок конопли, но и успели
приготовить ударную порцию свеженькой бурдамаги. Я обреченно вздохнул и,
морщась от невыносимой горечи, тоненькой струйкой, сквозь зубы, всосал
мерзкое пойло.
Окружающий мир подмигнул мне на прощанье и погас. Сознание отправилось
в свободный полет.
Полет, как всегда, начался с какой-то темной каморки. Я пошарил в
потемках, наткнулся на Хавроний, Машку, Умницу, коз, герань, фикус. Подумал