"Елена Съянова. Плачь, Маргарита " - читать интересную книгу автора

- Когда он себя неважно чувствует, об этом обычно не знаю даже я.
- Он скверно себя чувствует, прямо нужно сказать.
Они присоединились к общему тосту, который произносил Геббельс.
Сидевшая справа Фриэдль, бокал которой Йозеф не забывал наполнять
шампанским и которая не имела иммунитета к его трелям, глядела на него в
совершенном упоении. Ее мать, двоюродная сестра фюрера Анжела тоже казалась
очарованной, но отнюдь не парадоксальными остротами своего соседа Пуци, от
которых хохотала Карин, а другим своим соседом, Карлом Хаусхофером, который
олицетворял для нее все лучшее, истинное, что она ценила в мужчинах.
Балаболок в штанах Анжела Раубаль за свою жизнь повидала вдоволь благодаря
кузену Адольфу, а вот настоящих мужчин пожалуй что и не встречала вовсе,
точно они водились где-то в других местах. Карл, его дом, его супруга и
сыновья и даже то, как вели себя здесь взбалмошная старшая дочь и не менее
взбалмошный, грубый кузен, покорили ее окончательно - если не у нее самой и
не у заполошной Анге-лики, то, по крайней мере, у Фриэдль должна быть такая
семья, такой дом и такой муж...
А Гели не терпелось выйти из-за стола. Она решила, что будет сегодня
петь, ей хотелось танцевать. Она жадно поймала взгляд Адольфа, сидевшего
почти напротив. Приглашенный маленький оркестр уже играл в гостиной. Адольф
поднялся. Кивнув всем, он обошел вокруг стола и подал руку Ангелике. Все
замерли в изумлении. Она пошла с ним, еще не понимая, куда он ведет ее. Они
вышли почти на середину гостиной, и он, взяв ее руку, положил себе на плечо.
- Ты хочешь со мной танцевать? -спросила Ангелика.
- Я многое хочу с тобой, - отвечал он тихо. - Я хочу невозможного. Хотя
ничего невозможного нет для нас, не должно быть.
Оркестр заиграл вальс. Все вышли из-за стола поглядеть на невероятное -
фюрер танцевал. Неутомимый Гоффман успел настроить аппарат и сделал четыре
снимка. Первый тур они прошли вдвоем, снискав аплодисменты, затем
закружились другие пары.
Но прежде чем смолкли звуки вальса Штрауса, многие заметили странное
выражение на лице Рудольфа Гесса. Выйдя последним из столовой, он стоял
среди гостей и так же, как все, наблюдал необычное зрелище - единственное в
своем роде! - Гитлер танцевал вальс, и двигался вполне сносно. Все взгляды
были прикованы к невысокой худощавой фигуре фюрера в отлично скроенном
фраке, к его лицу с неровными пятнами румянца и широко раскрытыми глазами.
Гесс, как и все, не отрываясь глядел на фюрера, и выражение лица Рудольфа
медленно менялось. Сначала это было изумление, которое нарастало до тех пор,
пока не переродилось в ужас. Глаза его, казалось, наблюдали за невидимыми
предметами и видимыми лишь ему тенями... Потом ужас померк, сменился
обреченностью и, наконец, полным отсутствием какого бы то ни было смысла...
Когда музыка смолкла и гости аплодировали, Гесс тоже поднял было руки,
но те сами потянулись к вискам. Придерживая голову, он сделал несколько
шагов назад. Карл Хаусхофер, давно уже тайком наблюдавший за Гессом,
дотронулся до его плеча и отдернул руку - его как будто ударило
электричеством. Рудольф вздрогнул и очнулся. Он дико огляделся по сторонам и
быстро протер глаза. Карл стал так, чтобы по возможности скрыть его от
окружающих, и снова осторожно потрогал за плечо.
- Что это... было? - шепотом спросил Гесс.
- Не знаю, мой мальчик. Ты был... очень напряжен.
- А где... где же... они? - Рудольф продолжал оглядываться, прищурясь,