"Елена Съянова. Плачь, Маргарита " - читать интересную книгу авторасестра, а потому, что она ребенок! Она и ведет себя, как нелепый
подросток-переросток, который ничего не боится, потому что не знает, чего бояться, и всем верит, потому что еще не знает предательства. Лей промолчал. Увидев Маргариту у Ганфштенгля, он сразу понял, что перед ним резвящийся котенок, однако без зазрения совести воспользовался бы этим, если бы не помешали... Ну что тут возразишь? Да, женщины его любят, а он - их. Нетронутых девочек особенно - грешен, да. - Она тебе нравится? - тихо спросил Гесс, по-своему поняв его молчание. Роберт встрепенулся. - Что ты спрашиваешь? Я же не слепой, чтобы мне не понравилась такая красивая девушка. Но какую клятву тебе дать? Я не... - Я не о том! - поморщился Рудольф. - Ты дразнишь ее. Не специально, но дразнишь. И я не представляю, во что все это выльется. Она у нас упрямая. И, кажется, это с ней впервые. - Что же делать? - растерялся Лей. - Женись. - К-как? - Ты сам говорил, что с женой вы давно чужие и это только развращает детей. Извини, я, конечно, не имею права вмешиваться... Лей глядел на него ошарашенно. - Руди, я, может, не понял чего... Ты имел в виду - мне жениться на Маргарите? Мне - на ней! - Я имел в виду именно это, - отрезал Гесс. - Хорошо, что нас не слышит твой отец, - заметил Роберт, вытирая а не в меня. Гесс раздраженно курил. Лей тоже закурил. Он чего-то не понимал. По какой логике он, отец семьи, сорокалетний любитель вина и женщин, с расшатанными нервами, может составить партию такой девушке, как Маргарита? - Руди, ты считаешь, что я мог бы сделать ее счастливой? - осторожно спросил он. - Если бросишь пить, а заодно и донжуанство свое! Этого, кстати, требует и партийный долг. Лей только пожал плечами - при чем здесь партийный долг? - Но даже если не бросишь, все равно. Лучше ты, чем какой-нибудь салонный пошляк, - продолжал Гесс с не свойственной ему жесткостью, - какой-нибудь брехливый адвокатишка, или продажный депутат, или вообще пустое место с состоянием. Она не будет с ними счастлива ни дня, а с тобой - может быть, будет, полгода. Не знаю... До Рождества оставалось три дня. Двадцать третьего приехали Геринги. Карин очень хотела еще раз побывать в Рейхольдсгрюне, поглядеть на горы, восхитительный зимний лес, послушать охотничьи рожки. Родившаяся и выросшая в Швейцарии, она любила все это детской, щемящей любовью, и у Германа, конечно, не хватило духу ей отказать. Он привез жену, худую, бледную, но оживленную, почти счастливую, и сам казался бодрым, полным надежд. Геринг был заядлый охотник, и Фридрих Гесс предвкушал удовольствие. - Осторожнее, Герман, - лукаво предупредил его Рудольф. - У нас тут уже |
|
|