"Сергей Скрипаль, Геннадий Рытченко. Контингент (про войну)" - читать интересную книгу автора

Прапорщик замолчал и сильно затянулся вонючим дымом.

Лейтенант сгорбился еще больше и молчал, потом вдруг быстро заговорил:

-- Леонидыч, ты прости меня... Испугался я. Тут отпуск на носу, думал,
что чуть постреляют -- и все. Думал, боя не будет, а оно, видишь как.

Прапорщик всматривался в лицо Клюева, бледное и сepoe то ли от боли, то
ли от пережитого страха. Лейтенант продолжал, злобенеющим голосом:

-- Ты, прапор, лучше молчи. Мне до старлея неделя осталась, документы
уже ушли. Если промолчишь, то за этот бой, да за ранение мне какой=нибудь
орденок навесят. Хотя, --он попытался ухмыльнуться бескровными губами, -- я
скажу: Зачем мне орден? Я согласен на медаль. Ты понял? В случае чего, у
меня и на тебя компра есть. Девчонку зачем сегодня прихлопнул? To=то! Клюев
уже совершенно осмелел. -- Ты ж ее вначале..., а потом пристрелил, а чтобы
не докопались, ты ее потом похоронил...

-- Ox и падаль же ты, лейтенант, -- не повышая голоса, сказал
прапорщик, перебивая горячечную скороговорку Клюева. --Шакалюга ты вонючая.

Клюев схватился было за автомат, но прапорщик, почти не размахиваясь
саданул огромным кулаком в подбородок снизу вверх. Голова лейтенанта
мотнулась назад, изо рта потекла тоненькая струйка крови.

-- Дерьмо ты собачье, -- все так же спокойно произнес прапорщик, -- о
своей заднице тревожишься, а то, что пацанов твоих положили, тебя меньше
всего волнует. Сука! -- прапорщик сплюнул. --Какая же ты сука! -- я пошел
разыскивать капитана Вощанюка, разузнать, что с Шининым.

Вошанюк был у комбата -- майора Пожарищенского. Капитан уже доложил о
потерях. Майор сидел на корточках у рации и курил. Левый рукав его бушлата
тлел, распространяя вокруг вонь горящей ваты. Прапорщик присоединился к
офицерам. Из командиров остались в живых только комбат, капитан Вощанюк,
лейтенант Клюев и прапорщик Белов. Капитан говорил:

-- Шинин очень тяжелый. Видимо, пуля пробила почку. Срочно нужна
операция. Часа три -- четыре он еще протянет, но никак не больше.

Комбат отбросил окурок:

-- Техники не будет. Все вертушки на Пандшере. *

Началась большая операция. В лучшем случае прилетят за убитыми только к
вечеру. Думайте, что делать будем. Прапорщик кашлянул и хрипло сказал:

-- Командир, дайте мне свой УАЗик. До Кандагара километров шестьдесят
-- семьдесят. Проскочу до рассвета.

-- Ты что, охренел что=ли, -- вскрикнул комбат, -- перед Кандагаром